"Керен Певзнер. Смерть саксофониста (детективная повесть)" - читать интересную книгу автораего мать срочно госпитализировали. Вот он и сорвался с места. Вы не думайте,
у нас такой случай из ряда вон выходящий. Просто он знал, что у мамы плохое здоровье и недавно оно ухудшилось. - В какой больнице ее госпитализировали? - В "Сороке". - Как ее фамилия? - Ее? Не знаю. Но у Вени фамилия не из частых. Додельзон. Может, и у мамы его такая же фамилия? - Последний вопрос: почему Вениамин не взял свой саксофон? Это же дорогой инструмент. - Мы всегда возим инструменты в нашем микроавтобусе. Поэтому смысла таскаться с ним не было. А вот мундштук он взял. Мундштук - это как соска. Музыкант к нему привыкает и не может пользоваться чужим. Хороший саксофонист это делает машинально. - Очень интересно... - пробормотал Михаэль в недоумении. - А как же Руби играл без мундштука? Это возможно? - Вы что, смеетесь? - фыркнул Йоханан. - Вы в машине без колес когда-нибудь ездили?. - Значит, ваш Веня в спешке забыл мундштук на саксофоне. - Нет, - категорически заявил Йоханан, - мы с ним знакомы пять лет. За все это время он ни разу не расставался с мундштуком. Его же мыть надо после выступления. - Как же, в таком случае, играл вчера Руби? У него что - свой мундштук был? - озадаченно спросил Борнштейн. - Вы говорите: без мундштука играть невозможно. Ваш Веня уехал вместе с мундштуком... Могу я взглянуть на Музыкант отошел от нас, чтобы принести требуемое, а я стояла и раздумывала, стоит говорить или нет... Наконец тихо произнесла: - Я видела мундштук - Как? Где? - спросили меня одновременно Михаэль и Йоханан, вернувшийся с футляром. - Когда мы с Линой стояли около эстрады, я загляделась на саксофон и ясно помню, что мундштук на нем был. А потом Руби начал играть. - Валерия, вы точно помните? Это очень важно! - Да что я, ослепла что ли? - обиженно сказала я. - Он же черный, заметный. Откройте футляр и убедитесь сами. Следователь встал, молча подошел к футляру, открыл его и, заглянув, продемонстрировал мне содержимое. Мундштука на саксофоне не было... x x x Михаэль морочил мне голову еще около часа. Я горько пожалела, что Лина избежала этой участи. Он выспрашивал, не видела ли я, кто стоял рядом с эстрадой за пять минут до происшествия, за минуту, через минуту после того, как закончил Руби, и так далее, без конца. Но я твердо стояла на своем: у эстрады в течение десяти минут, кроме нас с Линой, никого не было. Наконец, Борнштейн понял, что от меня больше ничего не добиться, и отстал. Он принялся расспрашивать музыкантов, а я, от нечего делать, пошла бродить по Оленьему парку. Ноги сами принесли меня в ту сторожку, около которой намедни мы с Денисом отсиживались в кустах. Дверь была полуоткрыта. Ничто так не стимулирует здоровое любопытство, |
|
|