"Юрий Петухов. Охота на президентов или Жизнь № 8" - читать интересную книгу автора

как свяжут, давай викторину устраивать и в фанты играть. Позавязывают мужьям
глаза колготками, поставят их на карачки - и ну те ползать, фанты искать.
Кто первый схватит зубами, тот и выиграл, тому и носки.
Поп Гапон завсегда ловчее был. Но выигранные носки не носил. А брал их
с собой на площадь, натягивал на чучело старика Ухуельцина.
И начинал вопить:
- Долой, понимать, антинародный режим! И сжигал чучело вместе с носками
на страх и без того запуганному народишку... Частенько они менялись местами.
Любил старик Ухуельцин в народ ходить. Переоденется, бывало, как багдадский
халиф, в сермягу - и в народ. Но народ со страху ничего не замечал.
Впрочем, что это я о чем-то былинном и кондовом, какой там народ, так,
людишки какие-то, ни то ни се - "сволочи всякие, понимашь", как говаривал
один матерый старик.
Старику Ухуельцину все время что-то шпунтировали, шунтировали и
пересаживали. То ему сердце возьмут и пересадят, то уши, то к голове новое
тело, толще прежнего, пришьют. И сколько он ни говорил - не надо, понимашь,
нескромно это, - врачи-вредители его не слушали - соберут консилиум,
пошушукаются злобно, и пересадят что-нибудь. А чтоб народишко не
перепугался, и вовсе, объявят - дескать, срочно заключен в клиническую
больницу и прооперирован... по поводу насморка и гриппа! А особо доверенное
лицо добавит важно: "Во время операции президент работал с документами".
И народ сразу успокаивался. Главное, чтоб не сообщали, что там в
документах!
За полгода до исхода в обетованную Ерец Исраэль Мо-ня купил себе черную
хассидскую шляпу и отрастил пейсы чуть не до пола (он их начал отращивать
еще за год). Так и ходил. Презирая всех вокруг. Ненавидя Россию-суку. И
тоскуя о первородстве.
Ходил до тех пор, пока одна проститутка не подложила Моне свинью. Она
его привязала ночью к спинке кровати - за пейс. И отвалила. Моня едва не
оторвал себе голову. Еще б немного и схлопотал бы инфаркт или вялотекущую
шизофрению. Пока понял, что к чему, чуть с остатков ума не сошел.
Дело пахло холокостом.
И надо было принимать меры.
Перво-наперво Моня разослал по всем прогрессивным редакциям письма с
пламенными обличениями махрового и зоологического антисемитизма в
Россиянии...
Потом выступил на "Ухе Московии". Горячо и пылко.
Недели три по всему миру стоял невообразимый гвалт и ор. Миротворцы из
НАТО привели свои дивизии в полную боевую готовность и только ждали
приказа - защитить попранные права... Ищейки из КВНТВ тут же разыскали под
Москвой десяток массовых захоронений...
Но мудрый старик Ухуельцин отдал мировым миротворцам очередной шельф с
островами и Магниткой. И страшное дело, попахивающее холокостом, замяли.
От блядей Моня отказаться не мог. И потому срезал пейсы. Бог в душе
должен быть, а не на ушах... Но шляпу носил исправно. Шляпа была клевая.


"А число Богородицы - восемь, а знак ее - осьминог"