"Юрий Петухов. Сон, или каждому свое" - читать интересную книгу автора

легионера, как бы слыша его грустный голос: положено, так
надо, браток, терпи. И тот впрямь обернулся на ходу, кивнул
и впервые за все время надел на голову свой красивый сверка-
ющий шлем.
- Вот и пришли почти. Гляди-ка!
Он приподнял голову, распрямился. Впереди высилась гора,
высвеченная ослепительным солнцем, сияющая в его лучах, буд-
то не земное, а некое небесное творение.
- Держи, голубок! - Гугнивый с размаху опустил ему на го-
лову что-то колючее, тяжелое, причинившее жгучую боль. - Вот
твоя корона земная! Ты добился своего! Смотри, как тебя при-
вечают облагодетельствованные тобой. Они ждут! Они жаждут,
голубок! Иди, искупи их грехи, они достойны этого, они воз-
дадут тебе! Хе-хехе, - гугнивый захлебнулся в мелком, бе-
совском смехе. Это был его час, его ослепительная минута бы-
тия, ради которой жил. И он торжествовал.
Многопудовый крест сам сполз по хребту, уперся в землю.
Стало на мгновение легче, но только на мгновение, потому что
сам хребет и без тяжести чувствовал ее, и без груза был
пронзен болью. Рука машинально впилась в терновый венец,
сорвала его, раздирая в кровь кожу головы, отбросила в сто-
рону.
- Нет! Не хочу! Оставьте меня, оставьте! - Такого отчая-
ния и злости еще никогда не было в нем. - Почему я должен
умирать за вас за всех, искупать ваши грехи, нет! Не хочу!!!
Гугнивый не гнал его, не подстегивал, не взваливал креста
на плечи. Он стоял рядом на полусогнутых, кривеньких ножках
с открытым щербатым ртом, и в глазах его был дикий, неопису-
емый восторг, казалось, вот-вот и он завизжит, как хряк в
миг оргазма. Смотреть на него было тошно.
- Не-ет! - Он заорал во всю глотку, на всю вселенную. И в
крике этом было исступленное отчаяние, он не хотел умирать
ни за кого, ни даже за самого себя, а уж тем более ради этой
беснующейся, осатаневшей толпы. - Не-е-ет!
Тоскливый легионер стоял совсем рядом. И грусти в его
глазах было еще больше, и скорби тоже - еще больше, чем
прежде. Щеки его были мокры. И он не утирал их. Но он -мол-
чал, ничего не говорил, он только смотрел, мелко моргая сво-
ими красными голыми веками.
- Не-е-ет! Никогда! Не хочу!!!
Сияющая вершина горы как-то неожиданно погасла, преврати-
лась в обычную макушку холма. Небо заволокло сначало серым,
потом черным. Вдалеке ослепительно ярко вспыхнула молния,
громыхнуло. Гора медленно поползла вниз, засыпая своими об-
ломками, градом камней, песка, пыли толпу, что стояла у ее
подножия. Но никто не кричал. Было на удивление тихо - ни
звука, ни возгласа, ни шелеста, ни шепота. И так до тех пор,
пока совсем не смерклось, пока тьмой не заволокло все ок-
рестности, и самое сознание, отказывавшееся понимать что-ли-
бо в этой нелепой и страшной картине, воспалившей воображе-