"Юрий Петухов. Сон, или каждому свое" - читать интересную книгу автора

тому как это была поистине несоизмеримость, она стала самой
Бесконечностью. И была эта Бесконечность помножена на его
страдания, на его боль и его бессилие.
И вот на каком-то сумасшедшем витке спирали мука пресек-
лась, его выбросило за пределы страшного несуществующего ми-
ра. На этот раз, он верил, чуял, знал, - по-настоящему.
Пришло пробуждение, разорвалось кольцо ужаса и сумятицы. Но
облегчения он не почувствовал.
Было мерзко и пакостно спросонья. Широченная ветвь, под
которой он пристроился засыпая, уплыла кудато в сторону, и
солнце, обезумевшее от ненависти ко всему живому, лупило со
всей силы прямо в глаза, мелкой теркой скребло кожу лица,
рук.
- У-у-угхр-ы-ы, - прохрипел он в бессилии запекшимся, пе-
ресохшим ртом, перевалился несколько раз через бок, не гля-
дя, на ощупь, пытаясь вернуться в спасительную тень, - на
несколько секунд наступило облегчение. Мелькнуло вчерашнее:
долгое, шумное застолье, клятвы в верности, лобызания, при-
зывы, гомон, хай, пьяное бормотанье - и вера, сумасшедшая,
ненормально-железная вера в то, что все будет как надо, что
и идет-то все как надо, лучше и некуда. И остается лишь
ждать себе, покуда спустится с небес царствие, светлее кото-
рого не бывало и не будет никогда, вот оно - уже спускается,
и они видят, и они верят, потому что страстно хотят видеть и
верить. И опять суета, хрип, одергивание и перебивание, и
каждый лезет вперед, норовя попасть на глаза Учителю, вык-
рикнуть ему в лицо восторженно и слепо: нет, никогда, я ни
за что не предам Тебя! Не было у Тебя вернее и преданнее
ученика и друга! И каждый норовит оттереть другого своими
объятиями и поцелуями, от которых Учитель лишь чуть отстра-
няется рукой, и они зависают в воздухе со всей их хмельной
слезливой искренностью, дрожащей мокрогубостыо и невероятной
- ни одному актеру не сыграть - правдивостью чувств, разож-
женных до экстатического восторга, до сладостного самоист-
ребления и уничижения во имя Его, во имя дела Его, ставшего
делом Общим. И казалось так - не дюжина их, не двенадцать
избранных, а легион - легион легионов непобедимых и жаждущих
избавления, уже несущих его в своих сердцах, на своих руках,
губах людям, человечеству, всем этим малым, сирым, неуютно
скопившимся в темноте по задворкам, дрожащим в убогости и
слабости своей по щелям. Да приидет царствие Твое! А чего
там, ждать недолго - вот Оно, вон уже краешек златосияющий
показался! Лови Его! Не упусти! Верь!.. И как хорошо вери-
лось. Сейчас, когда чугунная голова тянула в ад, в пропасть
и хотелось лишь одного - забыться, эта вера казалась ка-
кой-то нереальной, невзаправдашней. А вчера он в упоении
кричал Ему: до конца вместе! не предам! не отступлюсь! все
как один! Ах, как он был счастлив вчера, это было единение,
это было торжество...
- Вон он, валяется под оливой, - еле слышно проговорил