"Юрий Петухов. Вражина" - читать интересную книгу автора

За одним братом, Константином, шла вся Новгородская,
Псковская, Смоленская, Торопецкая и Ростовская земля. За
другим, Юрием, дружины Владимира, Переславля, Бродов, Мурома
и Суздаля. Много было и прочих удальцов, присоединившихся не
к одному, так к другому. От топота копыт сотрясались дороги
и луга, поля и перелески. Давно Русь не видела такой тьмы
ратников, собравшихся воедино.
И век бы ей этого не видеть! Второй раз за последние со-
рок лет становилась Липица свидетельницей лютой усобицы. От-
цы рвали землю на клочья, не отстали от них и дети.
Не нам с высоты веков судить их. А сказать надо бы - было
то, что было, что должно было быть. Суровы законы истории,
не объедешь их на кривой, не вывезет! Время бросать камни, и
время собирать их... Была пора - единилась земля общеязыкая,
крепла, твердо стояла от теплого моря Русского до студеных
морей. Была, да прошла. Настало времечко рассыпаться ей на
крохи крохотные, обособиться, чтоб в одиночку силу набирать,
матереть, развивать ремесла и искусства не только лишь в
центре, повсюду, до самых краев окраинных, в каждом закуточ-
ке захолустном, чтоб, слившись потом, поразить мир мощью
своей и удалью, неприступностью и гостеприимством радушным.
Но пока станет она такой - немало кровушки прольется.
Каждая пядь земли напоится ею не на один локоть в глубину.
Не один урожай взойдет на костях сыновей ее и недругов. И от
того станет земля в сто крат дороже любой другой.
Никита старался прижать противника к рощице. Не выходило.
Выходило совсем обратное - матерый всадник притирал его к
сражающимся. Уже не сто саженей отделяло их от гущи побоища,
а вдвое меньше, вот-вот и они вольются в ощетинившуюся копь-
ями и мечами громаду.
Казалось, с лихвою пожил на свете Никита, четвертый деся-
ток шел - для воина срок немалый, думал - все познал, не
удивишь. АН нет, не понимал он, чего от него хочет враг,-
сам не наскакивает и боя не приемлет. Но не трус, нет! Кто
знает, что у него на уме? Не угадаешь. Да и угадывать было
не к месту, не время. Начнешь гадать-судить, глядишь, и с
животом распрощаешься. Но Никиту так запросто не уложишь, он
за себя постоять сумеет.
Впору было хоть бросать вражью душу да, оборотясь спиной
к нему, скакать туда, в общую свалку, к своим. Не догонит,
не успеет! Мешало самолюбие, гордыня, которой не усмирить
проповедями ни одному священнику. А какой был молебен перед
сечей! Никита вспомнил, и аж мороз под кольчугой пробежал -
услада, нектар неземной. И кто не верил ни в бога ни в черта
- и те прослезились, душой воспылали на супостатов, пускай и
единокровные они братья-русичи, а враги! Да такие, что и не
бывает хуже. Своих всегда больней бьют, пускай чужие боятся.
С чужими делить нечего, кроме земли, а эти против своей же
веры пошли, против владыки законного, окаянились... Нет, хо-
рошо все-таки говорил поп! Многих за живое взяло.