"Анатолий Васильевич Петухов. Дай лапу, друг медведь! (Повесть) " - читать интересную книгу автора

карманов. Они по-прежнему были сжаты в кулаки, но меж пальцев правой руки
сочилась кровь. Кто-то ахнул. Наступила жуткая тишина.
- Разожми! - приказал Андрюшка.
Борька приподнял руки, будто они были неживые, и медленно разжал
пальцы. На окровавленной правой ладони лежало лезвие безопасной бритвы.
Никто не видел, когда появился у раздевалки дежурный учитель -
преподаватель истории Леонид Федорович Краев, высокий седовласый человек,
и все вздрогнули, услышав его густой, спокойный голос:
- Гвоздев и Сизов - к директору, остальные - по домам.
Андрюшка стоял в коридоре возле директорской и рассеянно смотрел в
окно. За все время неожиданно возникшей короткой дружбы с Борькой
Андрюшка ни разу не сомневался в его правдивости и был убежден, что
Борька не сможет ему соврать ни при каких обстоятельствах. Из чего
выросла, на чем основывалась эта убежденность, он и сам не знал. И вдруг
такая история...
Из директорской доносились голоса, но Андрюшка не прислушивался к
ним и не пытался понять, что там говорили. Он снова и снова видел перед
собой испуганные глаза Борьки и его совершенно определенный жест головой:
"Не я!.." И этот жест был адресован только ему, Андрюшке, и был ответом
на прямой и ясный вопрос.
"Струсил... Не посмел признаться, - с горечью думал Андрюшка. - Эх,
Борька, Борька!.."
Шмыгая носом, вышел из директорской Валерка. Он вздрогнул, увидев в
коридоре у окна Андрюшку, опустил глаза.
- Зря я вчера не догнал тебя и не набил морду, - сдержанно сказал
ему Андрюшка. - И куртка была бы цела, и Борьку по директорским не
таскали бы.
Валерка ничего не ответил и направился по коридору к выходу. Спустя
несколько минут появился Борька. Правая рука его была забинтована.
- Ну, чего решили? - нетерпеливо спросил Андрюшка.
- Родителей завтра к директору...
- Чьих родителей?
- Моих. А обсуждать педсовет будет. Не знаю, когда... Валерке
сказали, что за куртку будет уплачено. Вот и все.
- А Валеркиных отца и мать почему не вызывают? - возмутился
Андрюшка. - Ведь он первым начал! Не ты его, а он тебя окатил грязью!
Борька опустил голову. Он понял: Андрюшка не поверил. Да и как
поверить, если все улики налицо? И бесполезно спорить, бесполезно
доказывать, что никакой бритвы у него не было и что, откуда она взялась в
кармане куртки, он и сам не знает. Нет, этому не поверит ни один человек!
Даже Андрюшка. Правда всем покажется таким бесстыдным враньем, что лучше
уж вообще ничего не говорить. Борька вздохнул и уныло сказал:
- Грязь - что! Грязь отмылась. А тут... Я и домой боюсь идти.
- А ты отцу пока ничего не говори, - посоветовал Андрюшка. - Скажи
только, что директорша зайти просила, и все.
Долго шли молча.
- А если меня исключат? Или в колонию...
- Чего-о? Ну, знаешь ли!.. "Неуд" за четверть поставят по поведению,
вот и все наказание.
Борька вздохнул и с надеждой взглянул на Андрюшку: