"Евгений Петров. Фронтовые корреспонденции " - читать интересную книгу автора

танкистами и, прислонясь к танку, ели из алюминиевых котелков кашу с салом.
Кроме того, у них было много сладкого чая. Наш шофер был тотчас же приглашен
к столу. Шоферы совсем как масоны. Они мгновенно узнают друг друга и
сходятся так, будто знакомы добрый десяток лет. Танкистов они охотно считают
своими и любят их, но с несколько покровительственным оттенком. Так
умудренный опытом, умный папа относится к своему отчаянно храброму сыну.
Шоферы и танкисты ели кашу с очень серьезными лицами. По лицам людей всегда
видно, в каком месте фронта ты находишься. Нет такой линии, которая отделяла
бы тыл от фронта. Но она существует и может быть с полной точностью
определена по лицам людей. Здесь люди делают серьезное мужское дело.
Движения их неторопливы и очень четки. И что бы человек ни делал: вел коня
на водопой, ел кашу, писал донесение, копался в моторе танка или даже
улыбался чему-нибудь, у него совсем не то выражение, какое бывает у него же
в двух-трех километрах ближе к тылу.
Мы пошли пешком прямо через поле спутанной, поникшей, погибающей ржи
(ее уже никто не сможет убрать), и ее было жалко, как живое существо. Было
жалко человеческого труда и баснословного урожая, какой бывает едва ли раз в
десять лет. Мы поднялись на пригорок, и здесь надо было бежать метров
четыреста до наблюдательного пункта командира части, так как местность была
открытая и простреливалась противником. И мы побежали, унизительно
пригибаясь и гремя амуницией. Командир части, громадный человек, с толстой
шеей и добрым круглым лицом, сидел в блиндаже у телефонного аппарата и
хрипло кричал что-то в трубку. Комиссар сидел снаружи, среди вороха ржи,
свесив ноги в яму, в которой была вырезана лестница, и смотрел в бинокль.
Иногда командир и комиссар переговаривалась о чем-то, хорошо им знакомом,
что происходило впереди. Иногда командир уговаривал комиссара спуститься
вниз. "Ты мне всю маскировку портишь", - сердито говорил он. Но комиссар
только посмеивался, показывая свои сверкающие зубы, особенно белые на
темном, запыленном лице. "Когда ты сидел здесь, - отвечал он, - я тоже все
время звал тебя вниз, и ты не хотел идти".
Для того чтобы понять, что такое комиссар на фронте, надо прежде всего
запомнить одно - комиссар и командир - почти всегда друзья. Их содружество
естественно и гармонично. Один замещает другого, если того убьют. Это высшая
форма братства. Такая может родиться только на войне. Я посетил много частей
и подразделений Красной Армии и всюду наблюдал эту крепкую, простую, мужскую
дружбу.
Часть прошла уже две линии немецких полевых укреплений и окопалась под
сильным минометным огнем. Этот бой будет продолжаться весь день,
возобновится ночью и потом опять возобновится завтра утром.
Командир и комиссар знают, как тяжела и кровопролитна эта война. Они
ведут ее с первого дня вместе. Вместе они переживали гнетущие дни
отступления, хотя это отступление было правильным и единственным выходом в
то время. Вместе они выходили из окружения и блестяще выполнили этот
труднейший маневр, прорвав немецкую блокаду и выведя всю свою часть. Вместе
они были в Смоленске, отстаивая каждый дом. Теперь вместе на крепком,
установившемся фронте они крепко бьют немцев. Эти два месяца боев стоят
двадцатилетней дружбы. Теперь оба, дополняя друг друга, они рассказывают мне
о капитане, командире разведывательного батальона. Капитан совершил подвиг,
о котором будут складываться песни через сотни лет. Он вел разведку всем
батальоном и устроил свой наблюдательный пункт на колокольне церкви в