"Людмила Стефановна Петрушевская. Гигиена" - читать интересную книгу автора

в поганую морду.
- Что такое? - воскликнула бабушка.
- Она поймала мышку, - ответила девочка. - Она ее съела. - И девочка
снова поцеловала кошку в рот.
- Какую мышку? - спросил дедушка, они с бабушкой оцепенели.
- Такую, серую мышку.
- Вздутую? Толстую?
- Да, толстую, большую. - Кошка на руках у девочки начала вырываться.
- Держи крепче! - сказал дедушка. - Иди в свою комнату, детка, иди. Иди
с кошечкой. Ах ты, гадина, ах, сволочь. Доигралась с кошкой, дрянь такая. А?
Доигралась?
- Не ори, - сказала девочка и быстро убежала к себе.
Следом за ней пошел дед и побрызгал все ее следы одеколоном из
пульверизатора. Потом он запер дверь в детскую на стул, потом позвал
Николая, тот спал после бессонной ночи, с ним спала и Елена. Они проснулись.
Все было обсуждено. Елена начала плакать и рвать на себе волосы. Из комнаты
девочки доносился стук.
- Пустите, откройте, мне в туалет, - со слезами кричала девочка.
- Слушай меня, - кричал Николай, - не ори!
- Пусти, пусти! Сам не ори! Пустите!
Николай и остальные ушли в кухню. Елену пришлось держать запертой в
ванне. Она тоже стучала в дверь.
К вечеру девочка угомонилась. Николай спросил, сходила ли она в туалет.
Девочка с трудом отвечала, что да, сходила в трусы, и попросила попить.
В комнате девочки находилась детская кровать, раскладушка, шифоньер с
вещами всей семьи, запертый на ключ, ковер и полки с книгами. Уютная детская
комната, которая теперь волей случая превратилась в карантин. Николай
прорубил в двери что-то вроде оконца и велел девочке принять на первый
случай бутылку на веревочке, где был суп с хлебными крошками, все вместе. В
эту бутылку девочке велено было мочиться и выливать в окно. Но окно было
заперто на верхний шпингалет, девочка так до него и не дотянулась, да и с
бутылкой было придумано плохо. Вопрос с экскрементами должен был решиться
просто - выдирался лист или два из книги, на него испражнялись и выбрасывали
в окно. Николай сделал из проволоки рогатку и пробил, выстрелив три раза,
довольно большую дыру в окне.
Девочка, правда, показала все плоды своего воспитания и испражнялась
неряшливо, не на бумагу, не успевала сама следить за своими желаниями. Ее по
двадцать раз на дню спрашивала Елена, не хочет ли она ка-ка, она отвечала,
что не хочет, и в результате оказывалась измаранной. Кроме того, трудно было
с питанием. Бутылок И веревок было ограниченное количество, веревка каждый
раз отрезалась, и девять бутылок валялось в комнате к тому моменту, когда
девочка перестала подходить к двери, вставать и отвечать на вопросы. Кошка,
видимо, не вставала с тела девочки, она, правда, не появлялась в поле зрения
давно, с тех пор, как Николай стал охотиться на нее с рогаткой, поскольку
девочка скармливала кошке почти половину того, что сама получала в бутылке,
все это выливалось ей на пол. Девочка не отвечала на вопросы, кроватка ее
стояла у стены и не попадала в поле зрения.
Трое предшествующих суток, борьба за устройство жизни девочки, все эти
нововведения, попытки как-то научить девочку подтираться (до сих пор это
делала за нее Елена), передача воды, чтобы она как-то умылась, все эти