"Людмила Петрушевская. В детстве" - читать интересную книгу автора

Должны получать образование.
Они поговорили, выпили чаю.
Все это время мальчик простоял за дверью, секретарь его удалила.
Затем его повели в класс - мама и директор. В коридорах было пусто. Он
вошел с директором. Прозвучали какие-то слова, типа "дежурные зайдут ко мне
после уроков".
Зайдут, да. Но не те.
Мама решила встретить ребенка после школы.
Она долго гуляла по улицам, надо же, солнышко. Купила сдобу в булочной.
А мальчика в школе ждали обычные неприятности.
На него сыпались оплеухи, щелчки, у него обшарили карманы, отобрали
сумку (он нашел ее на другом этаже в конце уроков).
Ему поставили тройку и двойку.
В туалет он отпросился во время урока.
Тут же поднялась рука самого страшного, Дудина: - Можно выйти? Хохот. -
И мне!
Рев. Стучали ногами.
Но он, уже ученый, зайцем помчался в учительский туалет на первый этаж.
Мама караулила его у выхода, где уже стояла небольшая группа парней
постарше, видимо бывших учеников.
Мальчик вышел, сопровождаемый чьим-то пинком. - Пить хочешь? Булочку
дать? Он сказал, что нет. Не хочет. Отправились в обратный путь. Тронулись
медленно. На глазах у детей он шел спотыкаясь, опустив голову. До остановки
дотащились за полчаса.
Когда вылезли из троллейбуса, чтобы пересесть на маршрутку, дела уже
были совсем плохи.
Перед ними расстилался чистый, солнечный, весенний проспект. Асфальт,
исчерченный, исполосованный линиями.
Мальчик долго перебирался к стене дома и встал там, понурившись. Дом
был огромный, ухоженный. Явно тут квартировали иностранцы. За углом
располагалась их автостоянка со сторожкой в виде стеклянной будки.
Машин за шлагбаумом было не так много.
Сын не мог больше двигаться. Он опирался о стену возле
телефона-автомата. Почти падал. Причем со все той же растерянной улыбкой.
Мама как окаменела сама. Странное, вязкое, ледяное чувство стояло
поперек груди, постепенно распространяясь на руки. В ногах как будто бегали
пузырьки газированной воды. Лопались, перемещались.
Больше уже не будет прежней жизни.
Неожиданно для себя она засмеялась: - А я - это ты! Я теперь - это ты!
Я тоже никуда не могу уехать! Не могу никуда уехать отсюда!
Он поднял голову. Это и было нужно.
Она в полном отупении стала поворачиваться на месте. - Я кружусь и не
могу остановиться! Мальчик, как пятно, маячил в отдалении. Неподвижный,
прижавшийся к стене. Она закричала: - А! Я знаю! Мне надо потрогать все!
И она пляшущим шагом подошла к дому, тронула его одним касанием, потом
подкружи-лась к телефонной будке, ударила ее легкой рукой (в голове было
пусто-пусто!), следующим пунктом был шлагбаум, она подлетела к нему в три
прыжка, постучала в нескольких местах, каждый раз поворачиваясь вокруг своей
оси, и все это с окаменевшей, вынужденной улыбкой на лице.
(Он отклеился от стены, сделал шаг.)