"Людмила Стефановна Петрушевская. Приключение в космическом королевстве" - читать интересную книгу автора

Иногда появлялась хеянка, которая ходила за кошкой, меняла ей песок и мышь
ежедневно, ничего не говорила и исчезала. Хеянка была очень бледная милая
девушка, просто очень бледная, с опасным зеленоватым оттенком. Ба по
собственному опыту понимала, как тоскует вся эта бледно-зеленая подземная
нация по небу и облакам, и впервые подумала, что папа не должен был так уж
оголять планету Хе даже ради спасения единственной дочери, тем более что все
обернулось все-таки пленом и тюрьмой.
Дальше события разворачивались довольно странно, потому что - вот месть
старика Франсуа - Ба все больше становилась кошкой и однажды съела с дикой
жадностью полуживую мышь. К этому времени Ба просто умирала от голода (Ба в
бытность свою королевной вообще не знала, что такое голод).
Мало того, через определенное время Ба начала дико кататься по подушке,
хрипло замяукала и даже завыла."Что со мной, - как во сне, думала Ба, - у меня
появился голос, я жива, я не могу больше быть одна, Мик, Мик!"
Вместо Мика любезная хеянка принесла бледно-зеленого кота под мышкой. По
случаю визита клетка Ба была раскрыта, и Ба мгновенно выскользнула и прямиком
помчалась к открытой двери, за которой открывался тесный тоннель, освещенный
рядами ламп. Ба быстро поймал прохожий, погладил по розовой шерсти и отнес на
место. Ба успела заметить низенькие, как шалаши, жилища хеянцев. "Как они тут
живут, бедные?", - подумала Ба, когда ее представили коту. Ба мгновенно дала
коту по морде, вернулась в клетку и лапой закрыла за собой дверь. Кота унесли,
Ба опять мрачно завыла, про себя думая, что эти игры с котом даром бы не
обошлись, и пришлось бы рожать бледно-зеленых котят. "И неужели бы я любила
этих своих детей?" - думала Ба. Как разумное существо она понимала, что своих
детей, кто бы ни был их отец, всякая мама любит и считает красавцами.
Ба еще не думала о детях в бытность свою королевной, перед ней был
постоянный пример отца, хватающегося за то место, где у него болел отрубленный
палец. Ба, если бы захотела, могла бы тоже настрогать двадцать детей, но
ходить без пальцев, вот в чем вопрос!
"Если бы, - крича криком, думала Ба, - этот старый дурак Франсуа сделал
кошку и кота и кот был бы Мик! О Мик, Мик! У нас были бы чудные котята!"
Однако налицо был только попугай и то неизвестно где.
"Да и каков может быть гибрид кошки и попугая", - задумалась Ба и снова
завыла от горя, представив себе ушастого попугая на четырех птичьих ногах или
двуногого кота с крыльями, или попугая, но с зубами в клюве!
Ужас!
Ба орала еще две недели, не ела ни мышей, ни какую-то болотистую зеленую
кашу, местное, видимо, угощение. Затем она успокоилась, поспала, съела
свеженькую мышь, вычистилась, вылизалась и стала с благодарностью думать о
том, что не позволила себе так низко пасть в мечтах о котятах.
Она уже придумала простой план спасения, но спасаться одна Ба не хотела.
Тем временем происходили какие-то местные переговоры, в результате чего
хеянка долго чистила клетку Ба каменноугольным порошком, выстирала кошачью
подушку, так что она теперь воняла нефтью, а Ба не выносила таких запахов и
перешла спать на пол клетки.
Но однажды утром она забыла обо всем и вскочила на свою подушку в диком
восторге: в помещение внесли клетку с попугаем! Мик сидел на жердочке мрачный,
оборванный, худой, а рядом с ним, бок о бок, находилась какая-то местная
подземная птица с большими ушами, видимо, самка! Мик не обращал на нее
никакого внимания и сидел закрыв глаза.