"Новая космическая опера. Антология" - читать интересную книгу автора (Азаро Кэтрин, Гарсиа-и-Робертсон Родриго,...)

Капитан Кей

Утренняя смена 14:37:12

Орбита Кладбища в окрестностях Тифона

У двоюродного дедушки Лайла корабль вроде этого. Кей ступила из переднего люка в узкую трубу, устланную свободно болтавшимися силовыми кабелями и обрывками блестящей изоляции, указывающими на то, что работа на корабле шла полным ходом. На Кей был взрослый скафандр, несколькими размерами больше положенного, туго перетянутый в груди, талии и паху, чтобы не дать ей упасть. К счастью, ускорение силы тяжести было невелико: всего пять g. Заметив, что давление поднимается, она отстегнула шлем, сняла его и тряхнула прямыми светлыми волосами, доходившими до маленького изящного подбородка. Спрямленные концы и подстриженная челка были окаймлены голубым, в цвет ее глаз.

Наполнив легкие корабельным воздухом, Кей подумала, что здесь пахнет плесенью, обезьянами и растворителем — словом, куда приятнее, чем затхлая вонь в ее скафандре.

— Ты можешь им управлять? — осведомился бесплотный голос, исходивший из переговорника, прикрепленного к ее уху. Запаздывание, вызванное световой скоростью, делало все голоса нерешительными, идущими словно с большого расстояния. Не меньше сотни тысяч кликов.

— Без проблем. — В свои тринадцать стандартных лет Кей уже научилась не выказывать ни ангстрема сомнения, особенно когда на кону стояли хорошие деньги. — Только дайте мне осмотреться.

Проследовав по змеившимся силовым кабелям к отсеку управления, она смахнула червячки упаковочной пены с новехонького кресла командира, уселась — и сразу же утонула в защитных ремнях.

— Тип «Комета Центавра», верно?

— Серийный номер восемь-восемь-семь-девять-четыре-четыре-два, — прозвучал голос в ухе. — Название корабля вам знать необязательно.

Что ж, как скажете.

Найдя зажим, Кей сколола волосы на затылке и занялась быстрой проверкой системы. Все, казалось, функционирует, но это как посмотреть… Стационарные системы бездействовали, ожидая только команды, чтобы ожить, тогда как приборы, с которыми постоянно работали люди, изношены или просто развалились. Откинувшись на сиденье, Кей провела виртуальную экскурсию по кораблю, сферической герметизированной кабине, соединенной с цилиндрическим двигателем, работавшим на антиматерии. Первоначально «Комета Центавра» служила внутрисистемным грузовым робосудном, но сейчас переоборудовалась командой супершимпов — очевидно, для перевозки контрабанды. Кей отметила, что переделанный отсек управления был немного короче, и это создавало свободное пространство за кормовой переборкой.

— Значит, вам нужен кто-то для пробного рейса на Тартар?

— Да, пилот, который проверил бы работу супершимпов, а потом отвел корабль на Тартар.

— А зачем брать шимпов?

Она не собиралась поднимать корабль в воздух, пока все работы не будут закончены. Хоть Кей и доведена до отчаяния, но еще не спятила. Есть немало куда более остроумных способов покончить с собой, чем тащить подозрительный корабль, глубоко засевший в гравитационной яме Тифона, на безвоздушную вулканическую луну, разрываемую приливными течениями и пропитанную жесткой радиацией.

— Эти супершимпы нужны на Тартаре.

Бедные шимпы. И бедная Кей: ей тоже нужно на Тартар. Ради денег иногда приходится идти на всякие мерзости.

— Когда мне заплатят? — спросила Кей.

— Деньги уже переведены на ваше имя и ждут на Тартаре. Вам нужно только попасть туда.

— Звучит неплохо.

Честно говоря, все это звучало как чушь собачья и наглое вранье, но не могла же она сказать об этом вслух! Мало того, единственный способ получить хоть какие-то деньги — благополучно отвести этот музейный экспонат на Тартар.

— Мне нужно захватить свой комплект инструментов.

— Возвращайтесь до шестнадцати ноль-ноль.

— Непременно! — заверила Кей, не позволяя прокрасться в голос даже тени сомнения.

Она по-идиотски ухмылялась так задорно, как только могла, сидя за панелью управления древнего грузового робосудна, космического упаковочного ящика, созданного за много лет до ее рождения, и слушая приказ отвести эту развалину на Тартар, по причинам столь опасным, что она боялась о них спрашивать.

— Без проблем, — повторила она невидимке, мысленно проверив время. Было 04:55:07. — Я вернусь к первой полувахте.[6]

Выбравшись из кресла, прежде чем бесплотный голос успел изменить свое решение, она полезла через дебри упаковки к переходному шлюзу, по пути натягивая шлем и с отвращением вдыхая застоявшийся противный воздух из старого рециркулятора. Проскользнув через шлюз, она выбралась из системы стабилизации на открытый швартовочный порт, находящийся на основной оси корабля. Приказав ботинкам не скользить, она вышла, чтобы постоять на пустом швартовочном кольце, окруженном вакуумом и звездным светом, — при полном параде, только вот деваться некуда. Она лишь хотела убраться с корабля, пока кто-нибудь не вмешался и сделка не полетела к черту. Глупо, конечно, поскольку переговорник все еще у нее в ухе и бесплотный голос в любую минуту может расторгнуть договор или потребовать, чтобы Кей сделала все с завязанными глазами, на что она, по идее, должна с радостью согласиться. Но она не собирается медлить ни наносекунды. Что тут обсуждать? Ей предложили больше денег, чем какому бы то ни было пилоту, за управление кораблем: то, что она умела делать с шести лет. Кей согласилась. При этом она решительно отказывалась думать о риске, последствиях или очевидной опасности. Правда, и выбора у нее не было.

Включив переговорник, она обыскала сеть, прослушивая частоты, наскоро пробегая от одной волны к другой, выискивая того, кто мог бы ее подвезти, отвечая всякому, кто пожелал с ней поговорить, сообщая всем, кто ее слушал, что она «застряла на Кладбище» и просит подбросить ее домой.

Перед ней раскинулась одна из самых потрясающих картин освоенного человеком космоса: туманность Ориона, видимая вблизи, — гигантские пальцы светящегося газа, увенчанные рождающимися звездами, которые были заметны даже на фоне ярких огней скопления: тысячи солнц, столпившихся всего в десятке световых лет, полыхающих ей в лицо из мрака. Звездная туманность простиралась сверху и почти до ног Кей, где резко отсекалась изогнутыми песочно-коричневыми верхушками облаков гигантского кольца газа, в полумиллионе километров «под» ней. Это и был Тифон, гигантская планета, подобная Юпитеру, которая все вбирала в свою орбиту, окруженная огромными серебристыми кольцами, занимавшими полнеба. По местному выражению, опускаться в крутую гравитационную яму Тифона означало «идти вниз», все остальное во Вселенной было «наверху». Где-то «внизу», там, между нею и кольцами, вращался Тартар, самая отдаленная луна, серный вулканический комок, окутанный исходящей от поясов Ван-Аллена радиацией, где одновременно царили ледяной холод и бьющий из кратеров жар, где не было ничего и где по какой-то непонятной причине крайне нуждались в корабле и его команде шимпов. Нуждались настолько, что были готовы взять пилотом даже Кей, — признак практически самоубийственного отчаяния с их стороны… или невероятной глупости. Но кто такая Кей, чтобы задавать ненужные вопросы и испытывать свою удачу?

Улыбаясь в нашлемную камеру, она воображала людей, с которыми только что говорила: мамин биочип в черепе позволял ей видеть образы, проецируемые непосредственно в ее оптические мозговые центры, поэтому она могла читать по лицам. СС-8879442 находился на орбите Кладбища, пристанища для порожних кораблей и разгерметизированного хлама, скопившихся на краю тифоновых поясов Ван-Аллена. Команды спасателей, сборщики мусора, ремонтные бригады, контрабандисты и торговцы антиквариатом — все посещали Кладбище, пусть и нерегулярно. Именно к ним Кей сейчас и обращалась, терпеливо умоляя помочь, пока старый материнский рециркулятор упорно трудился, перегоняя воздух. Наконец она нашла парня, который показался ей подходящим. Толстый дружелюбный оператор буксира, пообещавший захватить ее при условии, что она уплатит за свой вес. И поскольку Кей почти ничего не весила, предложение показалось выгодным. Хотя жаль, что ей не попалась женщина.

Приготовившись к ожиданию, Кей передернула плечами в своем чересчур большом скафандре и прислушалась к натужно гудевшему рециркулятору. Когда стоишь на оси вращения, кажется, что весь корабль кружится вокруг тебя, на самом же деле ты в стабильном положении относительно звезд и смотришь прямиком на Бетельгейзе. Но интереснее всего Тифон, полыхающий в полуфазе, со своими гигантскими кольцами, такими огромными, что их нельзя охватить взглядом. Она поискала Тартар, но крошечная луна была слишком близко и затмевалась яркими кольцами. Теперь Кей станет настоящей судовой крысой, причем окажется достаточно близко, чтобы поточить о кольца свои коготки.

Время 05:37:42. Ожидание тянулось бесконечно и действовало на нервы. В космических путешествиях слишком много времени тратится впустую. Кроме того, ей не нравился звук рециркулятора: если он скиснет, у нее останется всего лишь небольшой резерв, прежде чем скафандр выйдет из строя.

Вернувшись в сеть, она поискала другие возможности и наткнулась на сенсорное объявление канала 3V, рекламирующее курортный аэростат в верхней атмосфере Тифона. Плавая, словно громадный прозрачный пузырь диаметром несколько километров, аэростат свисал с гигантского шара с подогретым водородом, парившего среди коричневых облаков гидросульфида аммония, во многих сотнях километров от серовато-белого моря облаков водяного льда. В защитной оболочке аэростата находился мир свободных форм, где неземной красоты создания порхали на прозрачных крыльях или воздушных велосипедах между парившими над землей деревушками. Для ребенка, выросшего в клетушках и коридорах, это была волшебная страна.

Кей слилась с объявлением и помчалась на воздушном велосипеде; непривычно освежающий ветерок струился по лицу прохладным потоком ощущений. Она вертела педали, огибая суда, прогулочные баржи и красочные дома, плывущие, как распустившиеся цветы, вместе со своими висячими садами и посадочными площадками на крышах. Аэростаты применялись первыми поселенцами, осваивающими Океанию и внутренние миры, а затем пришли и на Тифон в качестве закрытого жилого пространства во внешней системе. Добыча льда и освоение земли позволили колониям, разбросанным вокруг Тифона, жить на одних местных ресурсах и пользоваться преимуществом силы тяжести: не все могли перебраться в чудесные новые внутренние миры.

Пролетев сквозь радуги водопада, Кей заскользила по поверхности теплого озера, ощущая на ногах брызги и не боясь разбиться: ведь это всего лишь рекламное объявление! И чтобы доказать это, она отъехала и, сделав идеальное сальто, плюхнулась в воду.

Кей поплыла, уже не на велосипеде, а совершенно обнаженная, в одних только ластах, очках и с дыхательным аппаратом. Теплая, насыщенная кислородом вода превратила ее в морское существо, резвящееся над залитым солнцем песком вместе со стайками крохотных серебристых рыбок, плывущее без всяких усилий…

Неожиданно Кей оказалась на прежнем месте и в своем мешковатом скафандре. Разогретые мышцы ног, непривычные к резким движениям, все еще слегка подергивались. Скафандр подал сигнал, когда к порту причалил буксир. Прибыл ее транспорт. Очистив швартовочное кольцо, она подождала, пока шлюзы состыкуются, а потом ступила на буксир и с удивлением заметила, что он безупречно чист. Неплохой знак.

— Добро пожаловать на борт, — приветствовал ее оператор со своего командного места. — Снимай шляпу и садись.

У Кей оставалась доля секунды, чтобы решить, безопасен ли мужчина, пока люк переходного шлюза медленно закрывался и корабли готовились разделиться. Что, если этот тип набросится на нее? Может, стоит вернуться? Попробовать найти другой транспорт?.. До сих пор чутье ее не обманывало, поскольку за сотни рейсов с ней ни разу ничего уж очень страшного не случилось… Этот парень имел внешность добродушного неряхи, что совсем не соответствовало чистой кабине. Однако нрав, судя по всему, у него был сговорчивый и покладистый. В его пользу говорило и то, как истово он следил за своим кораблем.

Кей немного расслабилась, когда шлюз с легким щелчком закрылся за ней: на беду или на радость, но она уже была на борту буксира.

— Спасибо, — жизнерадостно откликнулась Кей, стягивая шлем, — это не помешает.

И воздух здесь оказался чистый — не такой свежий, как на аэростате, но рециркулятор на буксире неплохой, сразу понятно. Кей опустилась в кресло второго пилота и пристегнула ремни.

— Откуда ты? — спросил парень.

Отцепив перчатку, она засучила широкий рукав скафандра и показала татуировку: К-9251949 — номер, присвоенный ей в приюте.

— Значит, у тебя нет родных? — спросил он.

— Только мамин дядя Лайл.

Который не знал о ее существовании, пока она сама не нашла его.

— У него свой корабль, но не такой красивый, как у вас, — сообщила Кей.

— Да что ты, это всего лишь корыто, — с сожалением улыбнулся великан.

— Зато вы хорошо за ним следите. — Она не скупилась на комплименты. — У двоюродного дедушки Лайла в кабине такое творится!

Добродушная улыбка парня стала еще шире.

— Что это за корабль, с которого я тебя взял? Девушка пожала плечами.

— Просто искала работу. Но ничего не нашла, — соврала она.

— Какую работу? — продолжал допрашивать капитан, вопросительно изогнув брови.

Она не вдавалась в подробности транспортировки на Тартар, прекрасно понимая, что дело нечисто и наверняка связано с нарушением закона, иначе только идиоты наняли бы такую, как она. Приглашать недипломированного пилота — рисковать кораблем. Словом, груз до того опасный, что лишь отчаявшийся подросток способен транспортировать его, не задавая лишних вопросов. Кей снова пожала плечами:

— Говорю же, ничего не нашла. Лучше скажи, трудно управлять посудиной вроде этой?

— Нетрудно, — рассмеялся он. — Метишь на мое место?

— Точно!

Она начала задавать дурацкие вопросы насчет тонкостей орбитальных полетов, вызывая его на откровенность, заставляя рассказывать о проблемах буксировки, спасательных операциях, сплетнях контрабандистов, семейных неурядицах. Он показал ей голограммы счастливо машущих трех жен и семерых ребятишек. Когда беседа увяла, Кей погрузилась в свои мысли, прыгнув на борт нового сенсорного объявления и уплыв на звездном лайнере за пределы системы. Девушка скрывала свое отсутствие за приветливой улыбкой.

Звездный лайнер «Артемида», куда приглашала реклама, был построен для развлечения межзвездных путешественников. Бары, казино, салоны и прогулочные палубы, а также полая сердцевина, где увитые зеленью, почти вертикальные отвесы с выступами, находившимися, казалось, на расстоянии многих километров друг от друга, замыкали в себе виртуальное пространство, наполненное спиральными трассами и водопадами. Пассажиры могли ступить с балконов своих гостиных прямо в голограммные ландшафты, менявшиеся еженедельно: даже дорога в излюбленное кафе становилась приключением. Все, что угодно, лишь бы побороть скуку долгих месяцев путешествия.

Кей занялась виндсерфингом, время от времени возвращаясь к действительности, чтобы проверить, изрекает ли ее спутник что-то важное. И каждый раз, когда она покидала виртуальный мир, реклама «Орион Лайнз» упорно напоминала, что звездолет «Артемида» приближается к орбите Тифона, последней остановке внутри системы, и что ИМЕЮТСЯ СВОБОДНЫЕ МЕСТА для пассажиров. О, как ей хотелось полететь туда, как она желала оказаться на этом сказочном лайнере, но у нее даже не было денег добраться до Кладбища и обратно!

И тут поездка закончилась: пилот буксира объявил, что они уже в Центре. Поспешно отстегнув ремни, Кей извинилась за то, что всю дорогу ловила ворон.

На полукруглой станции было пришвартовано несколько кораблей, что придавало Центру вид колеса без обода, с кучей выломанных спиц. Дом, милый дом. И пора расплачиваться. Пилот вычислил стоимость ее массы, вручил блокнот, чтобы она могла проверить цифры. Они совпадали: приходилось полностью опустошить кредитную карточку. На обратную дорогу ничего не оставалось.

Ее палец нервно дрогнул над кнопкой «Оплатить».

— Эй, детка, хочешь сэкономить? — тихо спросил пилот.

— Еще бы, — медленно протянула она, разжав пальцы и позволяя блокноту выплыть из ее руки.

Ей во что бы то ни стало нужно сохранить деньги, чтобы возвратиться на Кладбище. Можно, конечно, послать этого парня куда подальше, но еще неизвестно, окажется ли следующий хоть вполовину таким же симпатичным, как он. Кей научилась распознавать «любителей детишек» с первого взгляда, но этот тип, кажется, не из таких. Он просто посчитал ее «славной малышкой» и захотел получить свое немного раньше положенного. Дьявол, да с первого взгляда было понятно, что она ему понравилась, хотя его способ выражать свои чувства граничил с криминалом.

— Только если мне не придется снимать скафандр, — добавила Кей.

— Кстати, а откуда он у тебя? — спросил пилот. Он был явно разочарован.

— Скафандр принадлежал моей маме, — только и обронила Кей.

— Она была специалистом по вакууму?

— Нет, пилотом, и избороздила половину галактики. Кей наградила капитана буксира самой теплой, самой ослепительной улыбкой из своего репертуара.

— Ма родилась на альфе Центавра, совсем недалеко от Старой Земли, и это ее скафандр. — Она не упомянула, что мать так и умерла в нем. — Это все, что она мне оставила.

Не совсем так: биочип, имплантированный в ее череп в самом раннем детстве, тоже был оставлен ей вместе с деньгами на операцию.

— Так твоя ма умерла? А как насчет отца?

— Донор спермы, — жизнерадостно поведала Кей. — 789439-Х 18.

— Значит, ты сама по себе?

— Точно, — заявила она с таким видом, будто другой доли не желала.

— Так сколько же тебе лет?

— Шестнадцать, — солгала Кей, чтобы он не слишком расстраивался.

— Земных? — подозрительно допытывался пилот. Она с готовностью кивнула.

Привыкшая отключать участки мозга, Кей перевела себя в автоматический режим, послав сознание в очередной визит на борт «Артемиды», — на этот раз никакого виндсерфинга или виртуальных приключений. Всего лишь отдых на террасе в висячих садах лайнера. Откуда-то доносится музыка, в темном воздухе пахнет жасмином, пока голографические светлячки призывно подмигивают друг другу.

Кончилось тем, что капитан буксира еще и приплатил ей.

Чтобы отвлечься от жажды и импровизированного прослушивания на роль четвертой жены, Кей пыталась определить свои шансы. Если смотреть в глаза жестокой правде, она связалась с прожженными преступниками, надеявшимися получить прибыль от путешествия на Тартар. К счастью, они не скупились, и свое она заработает, поскольку Тартар подтвердил: деньги переведены на ее имя, а значит, вместо виртуальных развлечений ей предоставляется шанс улететь куда-нибудь на самом деле. Более того, как ни ворочала она мозгами, вывод получался один: нанимателям попросту нет никакого толку ее убивать. Если они собрались взорвать корабль, чтобы получить страховку, то какой идиот застрахует нелегальное контрабандное судно с несовершеннолетним пилотом? Нет, они хотели переправить шимпов и корабль на Тартар по какой-то своей причине, веской причине. Поэтому и нашли дешевого пилота, который к тому же ничего не знает и не сможет свидетельствовать против них, кем бы они ни были. Отделаться от нее легко, но обреченной ее тоже не назовешь. И вряд ли даже самые закоренелые преступники могут поступить настолько жестоко.

Протискиваясь мимо измученных семейств, расположившихся в коридорах, Кей добралась до своей камеры хранения и увидела развалившегося перед ней пожилого бритоголового вакуумщика, тощего, изможденного, вонявшего охлаждающей жидкостью, частенько используемой в иных целях, поскольку было точно известно, что отравиться ею нельзя.

Кей наклонилась и тряхнула его за плечо:

— Эй, старина, проснись, мне нужны мои вещи.

Единственный зрячий глаз лежавшего приоткрылся. Рабочий уставился на нее. Вопросительная гримаса сменилась кривой улыбкой.

— Кей! Я молился, чтобы ты вернулась… Девушка устало усмехнулась:

— И вот я здесь.

— Где ты была? Никто не знал, куда ты подевалась. Словно исчезла из Центра.

Ее заветнейшая мечта.

Кей вздохнула и присела рядом с ним.

— Меня действительно не было в Центре. Летала на Кладбище смотреть корабль.

— Какой корабль? — запаниковал он. — Ты не можешь покинуть меня! Ты мой ангел, единственное прекрасное создание, которое я вижу каждый день. Если ты улетишь, тогда все…

В доказательство своих слов он ткнул рукой в темное жерло прохода.

Да, будущее не из светлых, и именно поэтому она такого не желает.

— Послушай, — прошептала Кей, — у меня хорошие новости, только это тайна.

— Какие новости? — настороженно осведомился рабочий.

— Обещай держать все в секрете, — настаивала Кей. — Я нанимаюсь капитаном.

— Черт, девочка, да это чистое безумие!

— Конечно! — Она жизнерадостно закивала. — Наверняка это преступники… Двигатель на антиматерии, команда из супершимпов. Моя команда. Звучит страшновато, не так ли? И я хочу, чтобы ты полетел со мной в качестве суперкарго. Ну, что скажешь?

Он ответил благодарным, ошеломленным взглядом:

— Ты и в самом деле мой ангел. Мой золотой ангел! Она засмеялась, впервые за бог знает сколько времени.

Наверное, за целую вечность.

— Тогда шевелись, старина. Это говорит капитан Ангел!

— Есть, сэр! — Он с трудом поднялся. — Куда мы направляемся?

Кей изогнула светлую бровь:

— Для тебя это так важно?

Он тоже рассмеялся, печально покачивая бритой головой:

— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

— Дело опасное, — призналась Кей.

— Опасное? — удивленно протянул рабочий. — Подумаешь, всего-навсего наняться на неизвестный корабль с недипломированным несовершеннолетним пилотом, чтобы лететь черт знает куда! Какой же это риск?

Она снова рассмеялась:

— Что же, в твоем изложении это звучит вовсе не так уж плохо. Будь готов к первой полувахте.

— Лучше умереть в космосе, чем жить в коробке, — напомнил он, важно подняв скрюченный палец.

— Еще бы!

Кей приложила большой палец к замку, и дверь камеры отскочила. Он всего лишь спал в коридорах. Это она жила в коробке.

Кей протиснулась в свою трехметровую камеру и там, в темноте, как куколка, превращающаяся в бабочку, сбросила материнский скафандр, а за ним и пропитанные потом майку и штаны. Найдя на ощупь холодильник, она вынула пакет воды, разорвала оболочку из фольги и напилась. К следующей полувахте она уже набросится на корабельный рацион и впервые в жизни будет есть и пить сколько захочет.

Теперь же Кей испытывала только опустошение. Свернувшись клубочком в темноте, она дала себе волю и тихо плакала от одиночества и боли, которые никогда не покидали ее.

Кей думала о своей умершей маме и о папе, доноре спермы — 789439-Х18. «Х18» означало, что ей сообщат его имя только в день восемнадцатилетия. Он не хотел встречаться с дочерью-малолеткой. Такая она ему не нужна. Еще пять лет. Какого хрена?! И как она, спрашивается, должна выживать до этого момента?

Единственным шансом выбраться отсюда был биочип, вживленный в детстве в ее череп. С ним Кей могла пилотировать любой космический корабль. Мамины файлы были достаточно велики и постоянно обновлялись сами собой, давая Кей весьма причудливое воспитание. Сколько еще трехлеток имели такого «невидимого друга»? Рожденная в космосе девочка не могла позволить себе оглядываться назад. На Тартаре вряд ли хуже, чем здесь, а деньги, полученные там, могут перенести ее куда-то еще. По крайней мере, Кей на это надеялась. Ее наниматели сэкономят целое состояние на жаловании настоящего пилота. Вряд ли они убьют ее, чтобы заграбастать ту ничтожную сумму, которая ей положена.

Не верится.

А вдруг захотят заставить ее замолчать? Возможно.

Но лучше умереть в космосе, чем жить в коробке.

Кей закрыла глаза, возвращаясь на звездный корабль «Артемида», чтобы потанцевать в низкогравитационном салоне с красивыми голографическими офицерами в шикарных мундирах «Орион Лайнз».

Движения и музыка вскоре убаюкали ее. Одна поездка на Кладбище — и она получит собственный корабль. И тогда держись, Вселенная!