"Людмила Стефановна Петрушевская. Две сестры (сказка)" - читать интересную книгу автора

рука втянулась. Одежда Лизы как будто опустела, повисла на ней, как чужая.
Бедная Лиза закричала: "Что вы со мной сделали?" А девочка на кровати
закричала: "Убирайся немедленно отсюда!" И стала пинать Лизу ногой в Ритином
сером шерстяном носке, который Рита сама связала. Старушки ведь на ночь
надевают носки. И Лиза в последний раз этой ночью надела шерстяные носки на
холодные ноги умирающей Риты!
Лиза онемела от гнева и стащила Ритин носок с этой нахальной ноги
девчонки. Девчонка же вцепилась в носок и заорала:
- Это мой носок!
- Это Риточкин носок, - закричала Лиза, - она сама его вязала, он
штопаный, он Ритин! Девчонка заорала:
- Я его вязала, я штопала, ты что? Я Рита.
- Ты Рита?
- Я Рита, а вот ты кто, дрянная девка?
- Я Лиза! - воскликнула Лиза.
Тут они, конечно, подрались, а потом заревели, а потом Лиза сказала:
- Я поняла, я Лиза, а ты Рита! Ты не умерла, Рита?
- Конечно, нет, - сказала Рита. - Вчера ты плакала, а я слышала и знала:
напрасно она плачет. Я не умру, я это знала.
Лиза спросила:
- А ты чувствовала, что я мажу тебе рот мазью?
Рита ответила, что, разумеется, чувствовала. И это была самая большая
гадость в ее жизни. Во рту горел огонь, потолок начал уходить в пол,
посыпались какие-то черные люди.
- Да, да, да! - закричала Лиза. - Я тоже помазала губы себе этой мазью и
тоже почувствовала, что это самая большая гадость в моей жизни!
- Где эта мазь? - спросила Рита. - Надо ее сохранить! Ты понимаешь, о чем
идет речь?
- Да, - ответила Лиза, - но там ее очень мало оставалось.
- Вот если бы ты ошиблась и намазала бы мне рот погуще, я бы вообще в
пеленках валялась, как дура, - сказала Рита. - Хорошо, нам сколько теперь лет?
- Мне, наверное, двенадцать.
- Мне, я чувствую, тринадцать с половиной. Я уже почти взрослая, - сказала
Рита.
- А мама с папой как же? - со слезами в голосе спросила Лиза. Она как
младшая была самой большой плаксой, и ее больше всех любили родители.
- Ну что мама с папой? - рассудительно ответила Рита как старшая. - Где я
тебе опять возьму маму с папой, чтобы они тебя, как всегда, баловали. Мама с
папой ты знаешь где. На кладбище уже тридцать пять лет.
Лиза начала плакать о маме и папе. На душе у нее было мрачно и печально, а
за окном светило солнышко и летали птицы. Рита стала как старшая прибирать в
комнате, а юбку свою подвязала поясом, потому что юбка с нее падала.
Лиза смотрела вся в слезах на Риту и думала, что опять Рита старше, опять
она начнет командовать и не давать проходу: руки мой, кровать убирай, за
картошкой иди. Маму-папу слушайся. И тут Лиза вспомнила, что мамы нет и папы
нет, и прямо завизжала от горя.
Рита подняла с полу коробку с лекарствами и стала искать в ней мазь. Лиза
все плакала. Рита не нашла мазь и расстроилась до слез. Они сидели каждая в
своем углу и плакали.
- Я не хочу с тобой жить, вредная Рита, - сказала, наконец, Лиза.