"Михаил Георгиевич Петров. Гончаров и его подзащитная ("Гончаров") " - читать интересную книгу автора

тебя тошно. Свет белый не мил. Что плачешься-то? Или бабок нема?
- Есть немного, только надо бы стакан раздобыть и какой-нибудь закуски.
- Это мы сделаем, - жизнерадостно вмешался его товарищ. - Ты пока иди и
купи все, что надо, а я к тому времени организую закусон.
- Можно, только надо бы и старика Трегубова позвать. Я к нему
направляюсь.
- К кому? - захлопал глазами угрюмый. - К Николаичу, что ли, собрался?
- Ага, к нему самому, - невозмутимо ответил я.
- Витька, ты слыхал? - забавляясь моим видом, громко заржал угрюмый. -
Нет, ты слыхал? Он к Николаичу в гости собрался! Ну ты мужик и даешь!
- А что такое? - наивно и непонимающе осведомился я. - Что тут
смешного?
- Ну, если ты собрался к нему в гости, то прямая тебе дорога будет в
морг. Его еще в пятницу туда отволокли.
- Хорош травить баланду, - сурово осадил я. - За такие шуточки можно и
по суслам схлопотать. Нашли, чем шутки шутить.
- Да в натуре, ты, мужик, я точняк тебе говорю, замочили Николаича. В
пятницу пришел Ромка... Ты его знаешь?
- Сын, что ли? - выказывая некоторую заинтересованность, спросил я.
- Ну да. Пришел Ромка, открыл дверь, а там Степан с веревкой на шее.
- Не может быть. Неужто сам удавился?
- Да нет же, говорю тебе, угрохали его, а Ромку по подозрению
захомутали.
- Ну и дела. За что же его?
- Ты иди сначала, принеси пузырь. Чтоб за его упокой выпить, а уж потом
и говорить будем. Много вас тут, любопытных, ходит.
Заметив, что вместо обещанной бутылки я принес две, угрюмый от избытка
чувств зазвал нас к себе в гости, а жилплощадь он имел как раз напротив
квартиры Степана Николаевича. Заранее обрадованный этим обстоятельством, я с
готовностью последовал за ними. Жилище угрюмого в своем роде было
уникальным. Прихожая одновременно выполняла функции кухни и столовой. Отсюда
же вела тоненькая дверца в крохотный сортир, где двоим было уже не
развернуться. Сама комнатенка грандиозной мне тоже не показалась. Здесь с
трудом разместился диван, усеченный шифоньер, журнальный столик и тумбочка с
телевизором.
- Когда это случилось? - открывая бутылку, скорбно спросил я.
- А кто его знает? - отстраненно ответил Витька, внимательно следя за
моими руками. - Ромка его в пятницу перед обедом обнаружил, а что, когда -
никто не знает.
- Ну а когда вы его видели в последний раз?
- Лично я в среду, - принимая стакан, ответил угрюмый. - Когда пенсию
принесли. А было это часиков в двенадцать или около того. Сначала Наташка
мне в дверь позвонила, а он, видно, в глазок смотрел и тоже вышел. Пока она
у меня была, он в коридорчике дожидался. Я расписался, получил бабки, и она
пошла к нему.
- А деньги ему все та же Нестерова Наташка носила? - заранее ликуя,
промежду прочим спросил я.
- А кто же еще? - поднимая стакан, удивился угрюмый. - И мне она уже
пару лет наше нищее пособие носит. Хорошая девка. Ну, будем!
- За упокой души раба Божьего Степана, - живо поддержал тост Витька и,