"Михаил Петров. Гончаров и похитители (Детективная повесть) ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

я не ведаю. Надоть самого Романа поспрошать.
- Ладно, вы, господа частные сыщики, пока никуда не дергайтесь, -
озабоченно распорядился Фокин. - Подождите, пока мы посмотрим, что там за
Вася крякнул у этого джентльмена в его апартаментах. А потом разберемся с
вами.
- Ну, Иваныч, кажется, влипли, - подождав, пока милицейское начальство
скроется в кособокой халупе, сокрушенно выдохнул Макс.
- А мне так не кажется, - возразил я, пытаясь обмозговать возникшую
ситуацию. - Интересное дело получается, интересное и тонкое, как Восток,
товарищ Сухов. Ограблен и увезен в неизвестном направлении ваш любимый
дядюшка, а напротив в фатере у алкаша в эту же ночь вдруг крякнул какой-то
Вася. Тебе не кажется это совпадение немного странным?
- Не кажется. Мне уже давно ничего не кажется. За каким только хреном
я вообще к нему сегодня приехал! И сам вляпался, и тебя за собой потащил!
- Спокойно, Макс, не надо эмоций. Ты тут пока покури, а я пойду гляну
на этого самого Васю. Думаю, какая-то связь тут существует.
В три прыжка преодолев расстояние до халупы, я осторожно прокрался в
сени и сунул нос в блевотину и перегар, царившие в этом дворце. И сделал
это совершенно вовремя. Представление только-только начиналось. Стоя
посреди крохотного домика, меблированного продавленным диваном, печкой и
тремя табуретками с кривым столом и фанерной тумбочкой, Фокин и Шагов
изучающе разглядывали старика.
- Тебя как зовут-то, божий человек? - насмешливо спросил Фокин.
- А дядей Пашей, то есть Павлом Ивановичем Сергеевым.
- Ну и где твой знаменитый Вася? - оглядываясь по сторонам,
поинтересовался Шагов. - Что-то не вижу. Уж не сбежал ли он от тебя, пока
ты дрался с чертиками?
- Обижаете, начальник, ко мне уже давно черти не приходили. А
Васька-то на месте, с ним все в порядке. Я как понял, что он крякнул, так
сразу и задернул его занавесочкой, чтоб неприятный вид отогнать и мух тоже.
За печкой он, вот, глядите.
С этими словами дядя Паша гордо, словно театральный занавес, отдернул
грязную тряпицу, которая закрывала небольшое пространство от окна до печи.
В эту неглубокую нишу была втиснута покореженная железная койка с
прожженным, загаженным матрасом и каким-то хламом, видимо предназначенным
для укрывания. Около окна, на самом краю лежбища, в непринужденной позе,
откинувшись на подушку, сидел тридцатилетний парень и полураскрытыми
глазами не мигая смотрел на любопытного зрителя. Расстегнутая клетчатая
рубашка открывала его впалый живот и мастерски расписанную грудь. Розовая
застывшая пена на его губах давала основание думать, что задохнулся он от
собственного кашля и выпитого спиртного.
- М-да, интересный парнишка, - задирая ему рубаху, бесцветно заметил
Шагов. - Ничего. Ни единой капельки крови.
- Синяков и следов борьбы тоже не наблюдается, - в том же тоне
подтвердил Фокин.
- Шея на удивление чистая. Как же ты крякнулся, парень?
- Водочки надо меньше пить. - Достав платок, Шагов брезгливо вытер
руки. - Собственной блевотиной захлебнулся.
- Похоже, - согласился начальник. - Но в морг его все же свозить надо.
Чем черт не шутит? Вызывай труповозку, Александр Николаевич. Ну, дядя Паша,