"Михаил Петров. Гончарову наносят удар ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

Снег почти стаял, и ехать по сухому асфальту, да еще ехать трезвому,
было одно удовольствие. Если бы не Ленкина трагедия, я бы непременно запел
мультяшную арию Черепахи "Рядом львеночек лежит".
Родовое гнездо моей спутницы находилось на окраине города, и, миновав
перегруженные магистрали, я невольно прибавил газ, перестраиваясь в крайний
левый ряд. Очень скоро я об этом пожалел. Желтый "Москвич" из правого ряда
неожиданно и нахально пошел на разворот. Правым крылом я снес ему левую
сторону морды и влетел на разделительный газон. Выскочив из машины, с
отборным матом поспешил к нарушителю, которого в этот момент уже таранил в
задницу микроавтобус. На мое счастье, следом шла машина ГАИ. Нарушение
произошло, как говорится, у них на глазах, о чем был немедленно составлен
соответствующий протокол. Получилось, что бедному дедку, владельцу
"Москвича", предстоит восстанавливать не только мою "девятку", но и рожу
микроавтобуса. Глядя на задрипанного старика, я только махнул рукой и
заявил, что претензий к нему не имею, после чего снова уселся за руль.
Настроение испортилось, петь больше не хотелось, к тому же сухой
асфальт кончился, и теперь приходилось месить грязь городских окраин.
- Извини, Костя, из-за меня ты попал в неприятную историю, -
закудахтала Ленка. - Но кто мог подумать!
- Не переживай, - успокоил я ее, - мне из-за тебя вляпываться не
впервой.
Знакомый дом предстал передо мною в полном своем великолепии. Лет
двадцать тому назад он, несомненно, являлся лучшим строением во всей
округе, но теперь, когда все оккупировали новые русские с трехэтажными
теремами, дом явно стушевался, стыдясь своего одноэтажного убожества.
Черный барбос хмуро сидел на крыльце, болезненно переживая смерть хозяина.
Жирный рыжий котяра, равнодушный к людскому горю, развалился рядом, вполне
довольный положением вещей. Щуря зеленый глаз, он радовался весеннему
солнцу и той беспечной птахе, что наверняка уже покоилась в его толстом
брюхе.
В доме после моего последнего визита ничего не изменилось, хотя и
прошло не менее двух лет. Из глубины комнаты нам навстречу вышел высокий
бугай, очень похожий на Елену.
Наверное, брат, решил я и не ошибся.
- Александр, - представился он, - Ленкин брат. А вы, наверное,
Константин Иванович? Мне о вас сестра много говорила. Только, я думаю,
напрасно она вас побеспокоила. Я не сомневаюсь, что отец сам на себя
наложил руки. Все так говорят.
- Я тоже так думаю, но посмотрим. Проводите меня на кухню.
Все было так, как обрисовала мне Елена. Пройдя по пути самоубийцы, для
пущей убедительности я попробовал повеситься, и, черт возьми, мой
эксперимент чуть было не окончился плачевно для меня. Выловленной селедкой
я задергался в темноте подпола, надежно прихваченный капроновой веревкой.
Слава Всевышнему, что я был не один. Стоящий на стреме Александр вовремя
прервал мой следственный эксперимент, освободив удавку. Лежа на холодном
земляном полу, я думал о том, насколько безгранична глупость господина
Гончарова и насколько прекрасен окружающий его мир.
- Вы не ушиблись, Константин Иванович? - участливо поинтересовались
дети висельника.
- Ушибся, но не сейчас, лет сорок тому назад, - прохрипел я