"Михаил Петров. Гончаров и кровавая дряма ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

- С нашим великим удовольствием, Александр Иванович, но, может быть,
вы объясните мне, что здесь произошло?
- Мы и сами не знаем, - недовольно ответил полковник. - Пишите. И еще
не забудьте про подписку о невыезде. Она может нам пригодиться.
- Гена, что здесь произошло? - украдкой спросил я следователя
Шумского, когда он проходил мимо. - Ты можешь мне объяснить?
- Не знаю. Вечером расскажу, - негромко ответил он. - Будь дома.
Аккуратно записав свои чистосердечные показания, я с поклоном вручил
их начальнику и вежливо спросил, что мне делать дальше.
- Надеть штаны и топать домой и там тихо сидеть, а самое главное -
ничего не делать, не путаться у нас под ногами, - вместо него ответил
Вехктин. - В противном случае мы будем вынуждены...
Что они будут вынуждены, я уже не слышал, потому как, тенью
проскользнув мимо экспертов, запрыгал на верхний этаж. В двух словах
рассказав Линде, что ночью произошло в квартире под нами, я оделся и
помчался домой, прикидывая, как грамотнее соврать тестю, благо Милка на
целую неделю отправилась по турпутевке в Ленинград.
На подходе к дому я испытал огромное облегчение, увидев, как машина
тестя отъезжает от подъезда. С удовольствием искупавшись под душем, я
набрал телефон Линды и, узнав, что ее пока никто не беспокоил, спросил, как
фамилия ее погибших соседей и на каком поприще они трудились.
- Чернореченские. Анатолий Иванович и Римма Дмитриевна, - немного
подумав, ответила она. - У них было две дочки - девятилетняя Маша и
пятилетняя Даша. Анатолий Иванович имел частное строительное предприятие
"Терем", а Римма Дмитриевна работала у него же. Кем конкретно - не знаю.
Поблагодарив ее за предоставленную информацию, я развалился на диване,
пытаясь в мелочах воссоздать ту зверскую картину, что мне недавно пришлось
увидеть.
Итак, квартира состояла из большой комнаты, ныне помпезно именуемой
залом, родительской спальни и детской комнаты с выходом на лоджию. Детская
и спальня сообщались друг с другом коротким коридорчиком, в который
выходили двери из ванной и туалета. К этому же коридорчику Т-образно
примыкал большой коридор, ведущий в зал, к выходу и на кухню. За то
короткое время, что я пробыл в квартире, мне удалось сунуть свой любопытный
нос всюду, кроме кухни. Об этом упущении оставалось только сожалеть. Но и
того, что я увидел, было достаточно для первоначальных умозаключений.
Если танцевать от печки, то я начал бы от зала. Именно там находился
разобранный диван, на котором кто-то провел бессонную ночь. На это
указывали скомканные, мятые простыни и влажная от пота подушка. Значит, в
квартире находился какой-то гость, оставленный гостеприимными хозяевами на
ночлег. Этот факт подтверждался неубранным обеденным столом, на котором я
заметил три рюмки и три фужера. Если предположить, что девчушки еще не
испытывают греховного пристрастия к спиртному, то нетрудно догадаться, что
вино пили хозяин, хозяйка и неизвестный пока гость, что так своеобразно
отблагодарил за оказанное радушие.
Открытые дверцы шифоньеров и тумбочек, вытряхнутые на пол вещи давали
все основания предположить, что убийство было совершено с целью ограбления.
Допустим, ограбление, но что нам это дает? Довольно немного, но все
же... Можно с уверенностью сказать, что неблагодарный гость был не из
местных, скорее всего, он приехал к Чернореченским откуда-то издалека,