"Михаил Петров. Гончаров и маньяк ("Гончаров") " - читать интересную книгу автора

- Можешь этим подтереться, - брезгливо отодвинув машинописные листы,
отстранился Рейпин. - От моего имени выпиши себе аванс, а точнее, месячное
выходное пособие, и можешь считать себя свободным, как черноморская чайка.
Шульгин прекрасно понимал, что журналист он неплохой, не советский, не
кадетский, а сам по себе, и такое отношение к себе считал оскорбительным.
- А может быть, вы передумаете? - уже твердо намереваясь бежать из
этой газетенки, с издевкой спросил он.
- Могу, - заранее приготовленным словом ответил Рейпин. - Но с
условием, что ты прекратишь кропать подобные никому не нужные статейки.
Договорились?
- Какие статейки, я вас не понимаю.
- Отлично ты меня понимаешь, просто забыл, но я могу тебе напомнить, -
швырнув на стол свежую газету, рассвирепел редактор. - Может быть, скажешь,
что этот опус вышел не из-под твоего пера? Позор! Писать такой вздор, не
имея реальных подтверждений. А я-то, как дурак, купился. Да еще и похвалил
твоего Серова, такого же мазилку, как и ты. И подписались-то ведь как
хитро - собственные корреспонденты. Собственные... Или ты хочешь, чтобы нас
прикрыли?
- Нет, - взглядом пробегая целую полосу и все понимая, ответил
Шульгин. - Но почему эта статья вызвала у вас такое негодование? Согласен,
она немного вымышлена, немного высосана из пальца, но не мы первые и не мы
последние - в нынешней свободной прессе такое сплошь и рядом.
- Почему я в негодовании? И ты еще корчишь из себя святую простоту? Да
хотя бы потому, что час назад звонили из милиции и снимали с меня стружку,
а после этого был еще один премиленький звоночек. Какой-то хрен с
наипаскуднейшим голосом справился о здоровье моей жены и дочери, а потом
посоветовал мне ради них же больше такое не печатать. Кстати сказать, он
спросил, кто непосредственно состряпал этот опус.
- И вы, конечно, ответили.
- Милый мой, а что же мне оставалось делать? Подставить за твои
проказы собственную жену и дочь? Согласись, это нелогично.
- Нет, но вот когда вашу дочь изнасилуют и убьют, тогда вы запоете
по-другому.
- Убирайся, пока я не запустил в тебя чем-нибудь тяжелым...
- А пособие?
- Можешь считать, что я пошутил.
- Отличная шутка, и главное - ко времени сказанная. В кармане у меня
нет даже рубля. Я далек от того, чтобы стоять перед вами на коленях, но
деньги мне нужны, хотя бы на хлеб. И вообще лучше нам с вами разойтись
по-доброму, потому как мой сволочной характер знает каждый второй житель
города, а обвалять в дерьме вашу персону большого труда мне не составит, и
помощников тут будет хоть отбавляй.
Рейпин поковырял в носу, расправил три волоска на макушке и признал
речь Шульгина содержательной и резонной.
- Ладно, уговорил, иди в кассу, с тобой действительно лучше не
связываться, но только уговор - как получишь капусту, чтобы и запаха твоего
в редакции не было.
- "... И никогда меня вы не найдете, ведь от колес волшебных нет
следа", - ответил Шульгин словами Новеллы Матвеевой и, тактично хлопнув
дверью, потрусил в бухгалтерию.