"Михаил Петров. Гончаров приобретает популярность (Гончаров #14) " - читать интересную книгу автора

тотчас отправитесь за участковым.
- А ты мне условия не ставь, - торжественно стягивая мои суставы гнилым
брючным ремешком, устрашающе предупредил мэр. - Кишка тонка, чтоб Крутько
условия ставить.
- Виноват, Александр Трофимович, конечно же вы сами знаете, что до приезда
милиции никто не должен прикасаться даже к ручке этой двери.
- А то нет. Конечно, знаю, - важно ответил Крутько и, строго глянув на
старух, предупредил: - Понятно вам? Чтоб за ограду ни на шаг, а то я вам...
Что ждет нарушителя, он так и не договорил, потому что, препоручив меня
еще более дряхлому деду, сам поковылял к моей машине.
"Старый козел! - подумал я. - Он даже не спросил ключи от зажигания!
Значит, сам не верит в мою причастность к убийству Марии Андреевны".
Плюнув ему вслед, я повалился на траву и задумался. Во-первых, о своей
звезде вечного неудачника, а во-вторых, о том, за что могли убить бедную
старуху. Насколько я успел рассмотреть, кроме книг, в ее хижине ничего
ценного не было. Допотопный чёрно-белый телевизор и крохотный холодильник
в счет не шли, а про ее барахло и говорить не приходится. Конечно, вполне
допустим вариант двойной жизни, но опять-таки не в крохотной, на двадцать
домов деревеньке. Тогда что?..
- ...откудова будешь? - тряс меня за плечо грозный страж с
угревато-волосатым носом и слезящимися голубыми глазками. - Не из Самары
ли?
- Нет, отец, бери выше.
- Нешто с Москвы? - уважительно спросил он и подсел поближе.
- Еще выше, - многозначительно ответил я. - Скажи-ка мне, дед, а кто она
такая, эта самая Мария Андреевна? Кем она была при жизни?
- Маша-то? Дык учительницей, - словоохотливо отозвался старичок. - У нас
здеся раньше школа была, четырехлетка, вот там она и учительствовала. Тута
раньше ребятишки были, а она их учила.
- А давно она у вас поселилась?
- А она отсюдова никуда и не уезжала. Как родилась, так и жила. И батька и
мамка ее здеся народились, и на войну ее батька, Андрей Алексеевич Крюков,
вместе со мной с этих местов уходил. Я-то вот, Бог дал, возвернулся, а он
на той войне сгинул. Оставил их вдвоем с маманей, Антониной Ивановной,
земля ей пухом, сиротами.
- Вот оно что. А скажи-ка мне, отец, у Марии Андреевны враги были?
- Господь с тобой. Откуда враги? Она вся кроткая была. Чисто Божий
человек. Мы все ее любили и уважали за ученость. Добрая была Маша, никому
никогда не отказывала. Последнее отдаст, с себя снимет, а другому поможет.
Горе-то какое! А может, я хоть одним глазком на нее взгляну?
- Нельзя, отец, этим ты помешаешь следствию.
- Понимаю... - горестно вздохнул старик и, прикурив, протянул мне дешевую
сигаретину. - У какой падлы на нее рука поднялась? Не иначе кто-то из
залетных спаскудничал. Свой бы такого не сотворил.
- Тебя как зовут, отец? - проникаясь к старику невольной симпатией,
спросил я.
- Григорий Федорович я, - представился старик и добавил: - Бывший
председатель этого села. Оно раньше Белым называлось.
- А теперь как?
- А теперича никак, потому что нет села.