"Михаил Петров. Гончаров приобретает популярность (Гончаров #14) " - читать интересную книгу автора

Безусловно, господин Гончаров, теперь я буду осторожнее. Однако ответьте
мне, что означало это нападение?
Оно означало простую истину: если ты и впредь будешь совать свой нос туда,
куда тебя не просят, ты его попросту лишишься. А еще это означает то, что
бандиты не отказались от надежды завладеть церковным добром. Но тебя это
больше не должно волновать, разумеется, если ты собираешься еще немного
пожить.

* * *

...К моему появлению Милка отнеслась своеобразно, с присущей ей
характерностью.
- Доигрался? - с трудом скрывая торжество, ехидно спросила она.
- Замолчи, женщина, - слабо отмахнулся я. - Не до тебя.
- Погоди, скоро тебе напрочь голову скрутят, идиот!
- Стерва, - подумав, парировал я. - Ты, наверное, этого ждешь не
дождешься.
- Очень ты мне нужен! - хмыкнула она, вытаскивая флакончики перекиси и
спирта. - Садись, не дергайся, я как следует обработаю и поменяю повязку.
Кто тебе накрутил эту тряпку? - обливая голову перекисью, брезгливо
спросила она.
- Баба Люба, - вступаясь за свою спасительницу, обиженно ответил я. -
Если бы не она - лежать бы мне в сырой земле.
- И чем это тебя звезданули?
- Не знаю, но, по логике вещей, ударили лопатой.
- Господи, да где ж тебя носило? На кладбище, что ли?
- Ты недалека от истины, - послушно подставляя голову, ответил я. - Меня
ударили, а потом закопали в старом сортире, где холодно и страшно.
- Еще лучше! - с хрустом отдирая марлю, воскликнула Милка. - Мамочки, да
ты знаешь, что тут у тебя творится?
- У меня глаз на затылке нет.
- У тебя их вообще нет. Собирайся и мотай в больницу.
- Сама туда иди. Умная какая. Как разбинтовала, так и забинтовывай, и
больше от тебя ничего не требуется.
- Пожалуйста, - фыркнула она. - И так кретин, так еще столбняк схватишь.
- Много болтаем, - строго заметил я. - Обрабатывай рану, и точка.
- Как хочешь, но учти - сначала я должна выщипать тебе волосы вокруг раны.
- Щипли, - самоотверженно согласился я, и началась пытка.
- Не ной, козел. Не мама велела, сама захотела, - периодически
подбадривала она, на что я не менее любезно отвечал:
- Инквизиторша! И даже инквизиционный трибунал содрогнулся бы от твоих
зверских деяний. Палачиха.
- Еще одно слово - и тебе станет еще больнее, - пообещала она.
На такой вот ноте мы закончили разговор и перевязку, после чего я удалился
отдыхать и проспал весь день и ночь до следующего утра, благо никто меня
не беспокоил. Блаженный сон временами чередовался с могильным ужасом и
кошмарными подробностями, недавно пережитыми мною. Тетя Люба, моя
избавительница, почему-то являлась ко мне с косой и старательно сталкивала
меня в яму, и ей помогал сельский мэр, господин Трофимыч.
Утро следующего дня опять началось с сеанса пыток. Милка вновь решила