"Михаил Петров. Гончаров и убийца в поезде " - читать интересную книгу автора

находки. Они были до смешного просты. Пятьсот тысяч рублей в почти
непочатой пачке, которую я неосторожно успел продемонстрировать
продавщице. Около ста долларов, явно засунутых убийцей в карман
специально. И наконец, десяток визитных карточек Панько Алексея
Васильевича, музыковеда. Номер рабочего телефона зачеркнут небрежно, так
что значился очень даже понятно. Не хватало по меньшей мере трех вещей:
записной книжки, паспорта и бумажника. А они были - видел сам. Значит,
проведены какие-то манипуляции с целью или замести, или навести на след.
Я отхлебнул из полной бутылочки, запил лимонадом и понял, что здорово
проголодался. Пропади оно все пропадом! Загадки мне не решить, не зная
предпосылок и обстоятельств. Тем более, что ответа у меня никто и не
спрашивал. В Ташкент - к дядьке! Я вновь зарезвился под упругими душевыми
струями, радуясь, что в сущности отделался легким испугом и сравнительно
чисто вышел из игры.
В дверь постучали. Не выключая душа, я прошлепал в
раздевалку-предбанник и недовольно спросил:
- Кто?
- Откройте. Парикмахер, - ответил женский голос.
- Не надо, я импотент.
- Я серьезно. Накиньте простыню, и я обслужу вас только в прямом
смысле.
"Почему бы и нет?" - подумалось мне, и, закутавшись в мохнатую
простыню, я открыл задвижку.
Лучше бы я этого не делал! Дверь, как бешеная, стукнув меня по плечу,
отшвырнула мою персону вглубь метра на два. Мало что понимая, я наблюдал,
как в мой банный номер врываются два инкубаторских мальчика-мордоворота.
Будут бить? Инстинктивно я отпрыгнул в моечную комнату, успев запереть
дверь, прежде чем "цыплята" стали в нее ломиться. А они - да, ломиться уже
начали. Я лихорадочно соображал, чем может противостоять двум
дегенеративным качкам голый Гончаров, то бишь я. Средств к сопротивлению
явно недостаточно, мягко говоря.
Судорожно, торопясь и обжигаясь, я свернул с гибкого душа распылитель
и, начисто перекрыв холодную воду, мог ошпарить их если не кипятком, то
чем-то вроде того И это, пожалуй, все, что удастся предпринять.
- Придурок, открой!
- Что вам надо?
- Куда суку свою дел?
- Какую?
От хлеставшего под напором кипятка стало трудно дышать. Белый парной
туман поднялся до потолка, и дверь, что находилась в трех метрах от меня,
стала едва различима.
- Ладно, Валерка, давай! - последовала команда, и дверь под увесистым
ударом конечности одного из амбалов отлетела вместе с оторванной
задвижкой, почему-то своим грохотом не привлекая внимания банщиков.
Который Валерка, тот ринулся первым и встретил мощную струю кипятка,
направленную мною точно в его щекастую наглую морду. Инкубаторский
"цыпленок", он и запищал по-цыплячьи, отшатываясь назад. Но тут уж я ему
помог. Пригласил войти, дернув за шиворот джинсовой куртки с таким
расчетом, чтобы коротко стриженный его череп основательно попробовал
кафель. Надо думать, он успокоился надолго. Дай-то Бог, навсегда.