"Михаил Петров. Гончаров и убийца в поезде " - читать интересную книгу автора

воткнул в беззубый рот и, всосав, уже надул дряблые щеки.
- Стой ты, дедуля, я тоже из органов. Экстремальная ситуация
произошла, преступный элемент пересилил.
Он недоверчиво помусолил меня мокрым взглядом, но свисток убрал.
- Че стряслось-то?
Я начал плести ему канву детективного сюжета с погоней, драками,
перестрелкой. Дед согласно закивал, не веря мне ни капли. Когда, шаркая по
асфальту аллеи, он удалился, я ни минуты не сомневался, что в ближайшее же
время он заявится сюда в лучшем случае с бригадой добровольных
дружинников, а о худшем и думать не хотелось. Докурив дармовую сигарету, я
поспешил убраться в противоположную сторону, досадуя на ненужный контакт.
Мне необходимо было уединение, чтобы привести себя в божеский вид,
проверить карманы, обдумать беспорядочные факты происшедшего.
На трамвае я пересек город, очутившись на самой дальней от вокзала
окраине с довоенными застройками. Там в одном из магазинов я приобрел все,
что требуется джентльмену средней руки, попавшему в плачевное положение.
Расплачиваясь, я наткнулся на испуганный взгляд продавщицы. Я случайно
вытащил реквизированные Лехины купюры, склеенные его кровью.
- Жена всю рожу расцарапала, извиняюсь, деньги вон подпортил, -
галантно пояснил я, пытаясь погасить и развеять страх в голубых
девчоночьих глазенках. Расплатившись, я торопливо удалился. И, как с
дедом, наперед зная, что последствия не заставят ждать, поймал такси. На
мое счастье, за рулем оказался исколотый татуировкой мужчина, видать
хлебнувший свое и знавший почем фунт лиха.
- Куда?
- В Останкино!
- Может, в "Кресты"?
- Перебьюсь.
- Конкретно?
- Стараюсь.
- Куда?
- В баню.
- В центральную?
- В центральной пусть хозяин моется. Мне чего попроще, потише. И не
на вокзал.
- Понял! К Клаве.
- Кто это?
- Своя.
Низкий одноэтажный барак с облезшей по фасаду розовой штукатуркой
ненавязчиво назывался баней. Толкнув голубую, тоже облезлую дверь, я попал
на лестничную площадку полуподвального помещения. Пахло сыростью, хлоркой
и... зощенковской баней. То ли по причине раннего часа, то ли еще почему,
но народ отсутствовал. Прямо за застекленной конторкой восседала кассирша
в халате, похожая на огромную мягкую подушку, под наволочку которой была
втиснута рвущаяся наружу пышнотелость. Ею и оказалась "своя" Клава.
- Здрасьте, - подходя к окошечку, вежливо дал я заявку.
- Привет, мой мальчик! - ответило мне неожиданно красивое контральто,
исходившее откуда-то из самого нутра кассирши. Она глубоко затянулась
длинной тонкой черной сигаретой, предоставив мне развивать диалог и дальше.
- Мне помыться.