"Ральф Питерс. Поле битвы - Россия! " - читать интересную книгу автора

продать из своих запасов, но тот твердо решил беречь свое богатство, чтобы
его хватило на весь долгий путь до Киншасы. Когда Тейлор на ломаном арабском
спросил о местонахождении американцев, ливанец разразился сердитой тирадой
на смеси французского языка и местного наречия, из которой Тейлор смог
понять лишь то, что его собеседник понятия не имел, где американцы, и знать
не хотел, где они могут быть. Еще Тейлор смог разобрать слово "смерть",
которое тот повторил несколько раз подряд. Вскоре после того как начало
темнеть, грузовик Тейлора заглох посреди проселочной дороги. Как он ни
старался, машина так и не завелась, и ему ничего не оставалось, как оставить
на произвол судьбы все те сокровища, которые так хотел приобрести ливанец.
Тейлор продолжил свой путь пешком, порой расплачиваясь остатками
припасов за то, чтобы его подвезли то на древнем грузовике, то на пароме или
пароходике, насквозь пропитанном заразой. Его мучил понос, иногда
набрасываясь на него со всей силой, иногда отступая, чтобы возвратиться
вновь. При каждом новом приступе боли он думал, что у него начинается
болезнь Рансимана. Но все ограничивалось приступами острой боли в животе и
расстройством переполненного паразитами желудка. И своего первого врага он
убил совсем не так, как рисовалось ему в мечтах о боевой славе, - в грязном
кафе он пристрелил бандита, который, замешкайся Тейлор хоть на миг, убил бы
его самого. А через минуту он выстрелил в бармена - сообщника бандита, и как
завороженный следил, как выскальзывает из ослабевших рук негодяя старое
охотничье ружье. Еще одна ловушка для путешествующих по умирающей земле.
Он оставил позади себя тысячу с лишним извилистых миль, прежде чем
добрался до огромных водопадов и призрачного города Кисангани, чье население
сперва выкосил СПИД, а теперь добивала болезнь Рансимана. Здесь никто не мог
помочь Тейлору, но проститутки, отчаянно пытавшиеся зарабатывать на жизнь на
опустевшем торговом пути, сказали ему, что да, где-то шла очень большая
война.
- Как добраться до Киншасы?
Ему никто не ответил.
- Где американцы?
В ответ - золотозубые улыбки.
- Где южноафриканцы?
Тоскующие без дела проститутки очень хотели угодить путнику, но Тейлор,
чья память сохранила со школьных дней лишь жалкие остатки французского,
никак не мог толком объяснить им, что именно он стремился узнать. Целых два
года он просидел в школе, витая в облаках и думая только о стройной
блондинке, которая мечтала над грамматикой за первой партой. И вот теперь,
за тысячу миль и целую жизнь от школьных дней, драгоценные слова не
всплывали в памяти. Еще одна проститутка протянула к нему руку - длинную
кость, обтянутую тонким, обгоревшим пергаментом.
От всего этого невозможно было укрыться. Почта не работала, телефонная
связь превратилась в далекое воспоминание. Остались только простые вещи и
понятия: грубая пища, непривычная и не задерживавшаяся в желудке; кошмарного
вида проститутки, думавшие, что в карманах своей потрепанной формы он носит
огромное богатство; невероятно живучие торговцы, которые путешествовали вниз
и вверх по реке на пароходиках, ходивших без всякого расписания. Тейлор
видел погибшие города и деревни, в которых не осталось ни одного живого
человека. Те, кто выжил после болезни Рансимана, скитались по зарослям
кустарника и по джунглям, ожидая смерти. Многие из них просили подаяния,