"Гельмут Пеш. Повелители времени (Страна Эльдера-2)" - читать интересную книгу автора

написал, так много предстоит еще исследовать.
Ким вздохнул. Свет позднего послеполуденного солнца, окрасивший
красным облака, уходящие на запад, в направлении моря, косо падал сквозь
пестро раскрашенное круглое оконное стекло. В лучах света танцевали
пылинки. Всюду, где есть книги, присутствует и пыль, много ее было и здесь,
в кабинете хранителя на верхнем этаже Музея истории. Стены здесь были
сплошь заставлены книжными полками, где громоздились огромные книги в
переплетах свиной кожи и тома указателей; потертые и засаленные тисненые
фолианты с золотым обрезом; стопки бумаг, сжатые деревянными досками и
перевязанные веревками; пергаментные свитки в суконных или кожаных мешках;
документы в тубах, запечатанные уже не один век; тетради в осьмушку и
четвертую долю листа, оставшиеся со времен, когда пергамент был узким;
больше-форматные папки. Книги были нагромождены стопками, так что полки
прогибались; книги служили и подпоркой вместо отсутствующей ножки конторки,
и грузом для раскатанных географических карт.
Так много книг и так мало времени! Однако при ближайшем рассмотрении
большая часть библиотечного фонда оказывалась ненужной; некоторые книги не
раскрывались уже годами, если не десятилетиями, ибо едва ли стоили
затрачиваемых на чтение усилий. Что, положим, было ценного в хронике
подвигов семейства помещиков Финков, - в переплете из листового золота,
украшенного горным хрусталем и гербом с перламутром и ляпис-лазурью, если
все содержание тома могло уместиться на одном листе бумаги?
Едва Ким собрался вновь обратиться к своим занятиям, как заработало
переговорное устройство.
Конечно, это было новомодное изобретение, а все новое вызывает у
фольков недоверие, но с тех пор, как в Эльдерланде распространились слухи о
чуде, появившемся в царстве гномов, мысль о переговорном устройстве не
покидала Кима. Это была всего-навсего свинцовая труба, проводящая звук. Она
спускалась из его кабинета вниз, в кухню дома смотрителя. Это избавляло уже
не слишком юную домоправительницу от походов по лестнице наверх в кабинет,
дабы позвать его к столу или при необходимости сообщить нечто существенное.
Если говорить нараспев, труба дребезжала.
Ким вынул пробку из раструба, который находился рядом с его столом, и
прокричал: "Алло!" - после чего прижал ухо к отверстию.
Послышался глухой, как будто откуда-то из подземелья, ответ:
- Го-о-осподин Ки-имберон! К ва-ам го-ость!
- Иду!
Он вскочил так поспешно, что чуть не опрокинул чернильницу. В этот миг
любое занятие представлялось ему более приятным, чем продолжать сидеть и
писать. Казалось, Кима вновь охватила жажда приключений, которую он
похоронил в библиотечной пыли, искушение неизвестным, соблазн увидеть
что-то новое. Перепрыгивая через две ступеньки, он ринулся вниз по
деревянной лестнице.
- Не так быстро, господин Кимберон! Вы еще шею себе сломаете!
Домоправительница, госпожа Металюна Кнопф, стояла в дверях кухни,
упираясь руками в бока, и неодобрительно морщила лоб, когда Ким,
спотыкаясь, вошел в гостиную.
Однажды, вскоре после возвращения Кима, госпожа Металюна возникла на
пороге его дома и провозгласила, что намеревается отныне присматривать за
ним, так как прежняя домоправительница сбежала с гномом. Ким пытался