"Антон Первушин. Война по понедельникам" - читать интересную книгу автора

коснулся разгоряченного лица.
Красев пошел по проспекту, обходя завалы и рассматривая по ходу движения
боевую технику. Первое, что сразу бросилось ему в глаза - то, что все
вооружение, представленное здесь, было склепано на скорую руку. Словно
конструкторы, а за ними - техники и рабочие, так спешили выпустить готовый
скорострельный продукт, что забыли совершенно и думать о каких-либо
удобствах для личного состава потенциальных боевых расчетов. Нелепо
расположенные седалища; подвижные части не прикрыты кожухами; очевидное
отсутствие противооткатных устройств. Не думали они, судя по всему, и о
долговечности своих металлических уродцев: часто Вячеславу попадались
орудия с разорванными стволами, а порой можно было увидеть шестерни
передаточных механизмов со срезанными подчистую зубцами. Общее
впечатление: свалка устаревшей, давно снятой с вооружения техники - ничего
иного и на ум не приходит. Но судя по всему, это было не так, технику
использовали, и использовали сравнительно недавно, потому что кроме
прочего Вячеслав нашел здесь целый склад костюмов, расположенных весьма
примечательно для обыкновенного склада.
Костюмы, подобные тому, который носил теперь он сам, были везде, куда не
посмотри: на "седалищах" тяжелых машин, внизу у колес, у треножников,
среди конических гильз и обломков. И вид этих костюмов, пустых, в изобилии
разбросанных по проспекту, заставлял особо задуматься, а что здесь,
собственно, произошло? Результат применения абсолютного оружия? Полное
истребление армий противника при сохранении всех материальных ценностей?
Но где тогда завоеватели, оккупанты? Или полное истребление оказалось
взаимным?
"Нормаль, где я?".
"Информации недостаточно".
Учудил двойник, учудил. Кто бы мог ожидать такое? И как это у тебя
получилось, хоть убей, не пойму!
Вячеславу не оставалось ничего другого, как продолжать путь в выбранном
наобум направлении, вдоль по проспекту. Однако не успел он пройти еще и
десятка шагов, как наткнулся на первое тело.
Абсолютным оружием здесь и не пахло. Пахло здесь смертью. Смертью
мучительной, страшной и, скорее всего, бессмысленной, как большинство
смертей в любом далеко не лучшем из миров.
Совсем недавно на этом месте полыхало пламя. Стена здания рядом
оплавилась, оплыла. Потеки застыли почерневшими причудливыми надолбами.
Орудия в зоне минувшего пожара были искорежены до состояния окончательной
недееспособности: груда железа в окалине. И вот среди всего этого Красев
увидел человека.
Тот был недвижим, в обгоревшем костюме, сам весь черный, похожий скорее на
извлеченную из-под обломков сгоревшего дома куклу, но все-таки человек -
лежал ничком, раскинув руки, и голова его, не голова - головешка, была
повернута под неестественным углом к туловищу.
Вячеслав, осторожно ступая, обошел мертвеца, и обнаружил, что у того не
хватает ног. Точнее, ноги были, но полупрозрачный материал стен,
деформируясь под воздействием чудовищно высоких температур, залил ноги
человека по ягодицы и теперь составлял с ним единое целое, как постамент
поверженного на землю памятника.
Вячеслав почувствовал дурноту, отвернулся. Такое-то у них абсолютное