"Антон Первушин. Война по понедельникам" - читать интересную книгу автора

Он быстро обнял ее за плечи, привлек.
- Не думай об этом, - зашептал горячо. - Не нужно думать об этом. Так
устроен мир. И все мы что-то находим, и что-то теряем. Таково положение
вещей, такова природа вещей, и изменить ее - не в силах человека... И
знаешь, я счастлив, я действительно счастлив, пусть и прозвучит это
кощунством, но я счастлив, что судьба свела нас, что мы встретились...
любимая моя, родная моя...
...Они выходят в центр площадки, становятся друг напротив друга, салютуют
друг другу рапирами. А потом Михаил отводит согнутую левую руку назад, за
пояс и делает первый выпад...
Вера тихо плакала, а он гладил ее плечо, думая о том, что поступает, мягко
говоря, несправедливо, ставя на чаши одних весов потерю Верой семьи,
друзей, родного мира и приобретение ею... кого, тебя?.. самовлюбленный
поручик, эгоист-имперец до мозга костей, вот ты кто - и это единственная и
самая правильная твоя характеристика. Барон Приамурский, как же!..
А еще он подумал, что потери и для него, и для Веры не закончились; они
только начинаются...
О том же думала и Вера. И плача (он не мог догадаться, что оплакивает она
сегодня не старые и зарубцевавшиеся уже во многом раны - оплакивает она
будущее), Вера произнесла одно слово:
- Мобилизация, - сказала она.
- Я знаю, - сказал он. - Я получил предписание сегодня утром.
...Константин делает неуловимое для глаза движение кистью руки, и Михаила
обжигает боль. На распоротой белой сорочке проступает багровое пятно. Но
он ждал этой боли, он приготовился к ней, потому что эта "ошибка" была
частью его холодно продуманного плана. В то же мгновение он делает резкий
выпад снизу вверх, и острый клинок рвет Константину печень...
- Я получу предписание завтра, - сказала она, и слезы вновь покатились по
ее лицу.
- Мы больше не встретимся... - сказала она. - Мы никогда больше не
встретимся... Война...
Он подумал, что она права. Война в Платиновом Поясе смажет судьбы
миллионов людей. Как кисть бездарного штукатура смазывает порой краски на
картине гения. Война легко оборвет миллионы тонких и спутанных жизненных
нитей. Время войны - всегда время потерь.
Он подумал, что она права. Однако вслух сказал иное:
- Мы встретимся, любимая моя. Отныне нам суждено быть вместе. Мы
встретимся. Главное - верить, и мы встретимся...
- Главное - верить, - прошептала она. - Я буду верить. Я буду ждать. Я
буду искать тебя, Михаил. Не исчезай, не исчезай, пожалуйста.
- Мы встретимся, любимая моя, - он целовал ее в губы, в нос, в глаза,
утирал ей слезы, как малому ребенку, и снова целовал. - Я найду тебя, я
вернусь к тебе...
...Константин всхлипнул. Мгновенно побледнел. Его рапира вывалилась из
ослабевших пальцев и покатилась, звеня, по асфальту дуэльной площадки.
Потом он рухнул на колени и простоял так еще секунду, зажимая рану руками.
Тяжело дыша, чувствуя, как быстро намокает кровью сорочка на груди, Михаил
стоял над ним и смотрел, как Константин (вчера еще - друг, лучший друг,
почти брат, а сегодня - кто?) умирает у его ног. К ним с возгласами бежали
секунданты, и санитары разворачивали уже складные носилки, а он стоял и