"Антон Первушин. Операция "Испаньола" [B]" - читать интересную книгу автораникто ничего не должен знать. Причины держать вс╕ в секрете объяснять было
не нужно; война не объявлена, поддержки сверху в случае провала ждать не приходится, разведка потенциального противника шурует во всю, и тэдэ, и тэпэ. Но теперь, после выступления Стриженого, старший лейтенант вдруг задумался: а так ли вс╕ очевидно, как показалось в первый раз? Нет ли тут какой-нибудь каверзы, тщательно скрываемой Маканиным от участников операции?.. Очень не хочется быть лохом... - Мне кажется, мы должны поделиться, - сказал Стриженый, не дождавшись от Стуколина ответной реплики. - Я расскажу тебе, что знаю я. Ты расскажешь мне, что знаешь ты. Только так мы можем разобраться, что к чему в этом деле и правду ли нам говорят наши руководители... Стуколин подумал, что в предложении Стриженого есть свой резон. Подобный обмен поможет расставить точки над i. Выясним, где Маканин говорит правду, а где недоговаривает или просто врет. Это важно. И не только для душевного спокойствия, но и для того, чтобы быть стопроцентно уверенным - завтра тебя не назовут "военным преступником" в Международном трибунале и из-за твоих действий не разразится новая мировая война. Старший лейтенант Алексей Стуколин был готов выложить Стриженому вс╕, что знал об операции "Испаньола". Единственное, что останавливало его, - мнение друзей: скрыть от них свою откровенность с посторонним участником операции - Я тебя понял, - сказал Алексей Стриженому. - Но сейчас ничего сказать по этому поводу не могу. Мне надо переговорить с...- он замялся,- с теми, кто...- произнести имена друзей означало выдать часть тайны, но Стуколин нашелся: - с теми, кто в истребителях. - С другими офицерами? - уточнил Стриженый с непонятной интонацией. - Да, - подтвердил Стуколин. - С другими офицерами, занятыми в операции перехвата. - Как ты думаешь, что они тебе скажут? Они не сидели здесь с нами, не пили этот коньяк и не говорили по душам. Что они тебе скажут? Стуколин подумал. Выходило, что да, под влиянием момента сказать можно все, что угодно, но вот когда пройдет время и начнешь сопоставлять и прикидывать... Ни Громов, ни Лукашевич не знают Стриженого, они его ни разу не видели. Не видели они, как он блестяще разобрался с экипажем первого транспорта; не видели они, как он мучается, рассуждая о будущем Родины и о том, что его действия могут быть использованы не на благо, а во вред, в конце концов, не пили они с ним коньяк... Что они скажут?.. |
|
|