"Антон Первушин. Операция "Испаньола" [B]" - читать интересную книгу автора

Эта палата - скорее, отдельный бокс - находилась в конце коридора и
охранялась: из ниши в стене вдруг выдвинулась навстречу толпе и заступила
дорогу широкоплечая фигура молодого человека в штатском со скучающим и даже
рассеянным взглядом. Егоров посмотрел в лицо этому человеку, и на секунду
частному детективу показалось, что земля уходит из-под ног. Он узнал
охранника. Лейтенант Владимир Фокин, ФСБ. Один из лучших аналитиков,
неоднократно замеченный в "горячих" ситуациях, когда местным политикам
требовалось вмешательство Службы Безопасности при одновременной поддержке
военных. Такие ситуации в Заполярье возникали довольно редко, но всегда,
когда они возникали, Фокин был тут как тут, осуществляя теневую координацию
совместной деятельности силовых структур. Частный детектив Егоров был умным
человеком и сразу понял: то, что теневой координатор и аналитик сидит здесь
в качестве заурядного охранника, означает одно - в военном госпитале
затевается что-то серьезное. Или... или искомый старлей натворил нечто из
ряда вон выходящее, и тогда он скрывается именно здесь - в палате номер
семь.

Артем Трояновский тоже узнал Фокина, но узнавания своего не выказал,
двинувшись прямо на молодого лейтенанта и словно не замечая его.

- Стоп! - сказал Фокин.

Произнес он это негромко, но убедительно. Трояновский немедленно
заскандалил:

- В чем дело? Мы здесь с генералом. Делаем репортаж о посещении госпиталя.
Ефим, снимай!

- Снимаю, снимаю, - с готовностью отозвался Ефим.

Объективы трех видеокамер нацелились на Фокина. Тот заслоняться рукой не
стал, как сделал бы любой уважающий себя охранник, вместо этого он произнес
твердо:

- Меня не интересует ваш генерал. В эту палату вы не войдете.

Как и следовало ожидать, "свадебный" генерал обиделся:

- Как стоишь перед генералом, щенок?! - завопил он на весь госпиталь. - А
ну смирно!

Ситуация накалилась до предела, и в этот момент спасительно скрипнула
дверь, ведущая в палату номер семь. В проеме появился светловолосый и
бледный парень в больничном халате и шлепанцах на босу ногу. Под халатом
угадывались тугие бинты.

"Да это же мой старлей!" - возрадовался Егоров и включил камеру на запись.

Старший лейтенант, из-за которого, собственно, и начался весь этот тарарам,