"Аркадий Алексеевич Первенцев. Володька - партизанский сын" - читать интересную книгу автора

ошметки влажной земли. Блеснуло лезвие шашки, и блеск этот по-разному
отсветился в зрачках смертников и старика. Володька зажмурился, Пелипенко
вскинулся на повозке, чтобы гордо принять смерть, как полагается красному
бойцу-кочубеевцу.
Вот войсковой старшина перегнулся, шашка замкнула свистящий искристый
круг, и... голова старика палача покатилась по траве. Удар такого рода -
предмет восхищения и зависти

каждого именитого рубаки. Ватага торжествующе заревела и на полном
скаку окружила обоз. Всадник в красной черкеске круто завернул. Над
Володькой захрапел жеребец, поводя налитыми кровью глазами.
- Што тут такое? - весело спросил всадник.
- Батько! - крикнули почти одновременно Пелипенко и Володька, сразу
узнав голос своего командира.
- Эге, - протянул Кочубей, - детки мои в пеленках, под хорошим
доглядом... Ишь как вас позакручивали! Мабуть, батько подскочил вовремя.
Кажить спасибо своему цыбулястому дружку.
Кочубей подморгнул пастуху Степану, подъехавшему на разномастной
вислозадой кобыле. Степан сиял, хотя был потен и грязен. Кочубей отер
рукавом шашку, всунул в ножны, спрыгнул. Выхватил кинжал, ловко разрезал на
пленниках веревки. Помог подняться и сойти с повозки. Когда они стали на
землю, он поглядел одному и другому в глаза, поддерживая их за плечи своими
вытянутыми сильными руками. Вскинул шапку на затылок и трижды поцеловал в
запекшиеся губы.
- Говорить после, - нарочито грубоватым тоном произнес он. - Ахмет!
Хлопцам коней! Враз в седлах очухаются. Да не этих кляч, - презрительно
бросил он, указав на трофейных теперь лошадей обезоруженных конвоиров, - а
дать им моих заводных: Ханжу да Урагана. "Вахмистр" Горбач, заворачивай обоз
до нашего табора. Может, еще раз кадета надурим: кони у нас тоже не куцые, а
на плечах погоны.


VI

В пути Пелипенко подъехал к Кочубею, потянул рывком крест с шеи и тихо
попросил:
- Батько, срежь этого куркульского бога: куркули[3] за своего
принимают... Страм!
- Давно пора, Пелипенко, - похвалил Кочубей, перехватывая кинжалом
плотный ремень, просоленный потом.
Похлопал взводного по широкой спине, засмеялся.
- Як ты там, в Крутогорке, придурялся: "Мимо раю проходю, дуже плачу и
тужу..." Ах ты, Лазарь слепой!
- Да откуда ты все знаешь? Вот вещун!
- Ха-ха-ха! - засмеялся Кочубей. - Вещун! Коли вещун, так то ваш новый
дружок Степка, а я-то... так себе. Ни то ни се.
Володька беседовал с новым другом. Пастух точно ожил. Володька обещал
ему подарить свой карабин и хороший дагестанский кинжал.
- Ты будешь теперь у нас в бригаде? Не правда ли? - говорил
партизанский сын и ощущал на своей руке теплую руку Степана.