"Аркадий Алексеевич Первенцев. Железный батальон " - читать интересную книгу автора

буйволы. Дерево-дзот! Один человек ничего не может сделать с таким деревом,
уверяю вас. Он оборвется весь, от макушки до подошв, а вот мы вместе беремся
за руки, только покрепче, чтобы кости трещали, чтобы каждый слышал, как
бьется сердце у твоего друга... Мы - "железный батальон", -
капитан-лейтенант улыбнулся уголками рта, - мы должны смять оборону
противника. Все, что он нагородил, понятно? Можно закурить!
Моряки сидели и курили. Ветер относил от них синий дымок. Солнце
садилось за горы, лучи пробивали листву и ложились рябыми тенями на медные
лица, пропотевшие спины, на сапоги, оцарапанные колючкой, на оружие.
Командир тоже курил медленно. Он не спешил, он знал вкус медленной
перекурки и поэтому хотел доставить полное удовольствие своим людям. Он
бросил окурок последним и затоптал его сапогом. Его снова окружили люди
батальона. Они подсели поближе. Это были боевые друзья. Немало их товарищей
пало на крымской земле. Батальон помнил погибших, и в беседах говорили о
павших, как о живых.
В последних жарких боях стал у них командиром этот двадцатитрехлетний
капитан-лейтенант Вихарев. Он сидел перед ними, каждый моряк был частью того
целого, что называлось "железным батальоном", командир говорил с ними на
языке дружбы, освященной совместно пролитой кровью.
- Мы верим друг другу, - говорил Вихарев. - Мы должны смять ворота
города и ворваться на улицы. Это очень трудно, и поэтому такую работу
поручили именно нам. Мой совет - ничего лишнего не есть, не пить. Надо быть
готовым к прыжкам, к бегу, надо уметь быстро взлетать на третий и четвертый
этажи, одним броском перемахивать улицу. Зигзаг уличного боя очень тяжел, он
требует крепких мышц и правильного дыхания... Я уморил вас подготовкой, я
чувствую это, но это я делаю для пользы дела, для нашей победы. У многих из
вас есть любимые девушки. Представляйте себе, что они смотрят на вас во
время штурма. Это иногда помогает красоте удара. Когда окончим войну и мы
появимся на побережье, пусть говорят: "Это идут матросы "железного
батальона".
Вихарев встал, и, точно повинуясь его безмолвному приказу, поднялись
все. Вихарев повернулся туда, где отдаленно гремели орудия на Малой земле.
- У нас погиб командир на Мысхако. Вы знаете его имя. Он - живой. Дух
его среди нас. Он видит все, как мы деремся и будем драться. Ему принесли на
могилу орден Александра Невского... Надеть все ордена и медали, - продолжал
командир. - Чтоб сияло, чтобы немцы знали, кто бросился на них, чтобы им
стало страшно. Половина из вас сражалась за Одессу, к ней мы еще вернемся.
Половина билась за Севастополь, мы еще увидим его. Мы штурмовали и Феодосию,
и Керчь, и Мысхако. Сегодня напишите на свои корабли, что город будет взят.
Когда мы пойдем в бой, письма пойдут на корабли. Так делали мы всегда, и это
помогало нашему духу. Мы сражались за славу своих кораблей, чтоб ребятам не
было стыдно. Итак, написать письма. Я говорю с вами сегодня так потому, что,
когда начнется аврал, некогда будет травить большие речи. Мы понесемся на
город. Как буря! Как шторм в двенадцать баллов! Вы видите гору, которая
перед нами. За нее падает солнце. Это - одна из вершин хребта Маркохта. Если
мы взлетим сейчас на нее, мы еще увидим солнце над морем. Моряки оживились,
зашумели. Вихарев подтянул пояс - и все сделали то же, он сбил набок
фуражку - и все сделали то же. Вершина еще была залита солнечным светом,
казалось, плавленое золото течет по известняковым осыпям, омывая кровяные
стволы далеких дубов.