"Елена Первушина. Короли побежденных" - читать интересную книгу автора

***

Дирмед, сын Дианта - Кайрен, дочери Дирмеда.

Кай, дорогая!
Мы не виделись уже год. А ты сама поклялась мне, что за мной нет
никакой вины. Если это правда, ты поступаешь просто жестоко.
Через три дня Алов выходит замуж. Прошу тебя, приезжай. Если не ради
меня, то хотя бы для того, чтобы не блистать отсутствием.
Д.

Написано на золотистой бумаге, привязано к бутону ириса.

КАЙРЕН

Письмо застало меня за работой: я копировала миниатюру из старой
тардской хроники. Его принесла девочка-послушница, и, когда я покраснела,
увидев почерк отца, ее глаза засветились любопытством. Здешние
обитательницы, наверное, все еще гадали, какие тайные пороки заставили меня
прийти сюда, в Храм Тишины.
- Что передать гонцу? - спросила послушница, поспешно опуская глаза.
- Ничего. Я напишу ответ завтра.
Оставшись одна, я выглянула в окно и увидела отцовского посланника. Он
стоял у ограды Храма и болтал с другими послушницами, убежавшими из-под
присмотра старших жриц. Его ярко-голубой плащ странно выделялся на фойе их
серых платьиц.
За последний год я нечасто видела асенов, да и те были обычными
фермерами или мастеровыми. Этот же, столичный житель, показался мне здесь, в
тардском Храме, чем-то невероятно чужим. Лицо его было мне незнакомо.
Похоже, его взяли в дом уже после моего отъезда.
Я прочла письмо и заметила, что солнечные лучи падают прямо на страницы
хроники. Я поспешно закрыла книгу и убрала ее в тень. Потом зачем-то подошла
к сундуку, вытащила свои старые платья, хотя прекрасно знала, что они давно
и безвозвратно вышли из моды.
Я кружила по комнате беспомощно, как слепая собака, и не могла побороть
охватившее меня смятение.
На этот праздник мы должны были прийти вдвоем. На мне было бы платье
нежно-зеленого шелка, в ушах покачивались бы фамильные изумруды Дома Ивэйна.
А Энгус изо всех сил старался бы казаться старше своих двадцати лет.
Вручая новобрачным наш подарок, он сказал бы Фергусу: "Вот видишь, и ты
пойман. А кто смеялся надо мной год назад?" Алов взяла бы меня за руку и
тихо спросила: "Душенька, что ты скажешь о замужестве?" А я шепнула бы ей:
"Соглашайся. Это кушанье, которое стоит попробовать". И все гости гадали бы,
о чем мы секретничаем...
Но теперь все мои платья черные - цвет, который носят асены, когда
знают за собой непоправимую вину. А Энгусу никогда не исполнится двадцать.
Я не знала, что мне делать.
Не ездить в Аврувию?
Но отец скучает и хочет видеть меня. За что я буду его мучить? Да и