"Анри Перрюшо. Жизнь Сера " - читать интересную книгу автора

облупившимися фасадами и устоявшимся запахом плесени. Суровый облик бывшего
министерского чиновника гармонично вписывался в меланхоличную обстановку
комнат, где одна только мебель из красного дерева эпохи Луи-Филиппа
отбрасывала размытые пурпурные отсветы.
На стенах, правда, в изобилии висели цветные картинки. Подойдя поближе,
вы видели, что это гравюры исключительно религиозного содержания с
изображением девственниц, Иисуса, мучеников и мучениц, наподобие тех, что
изготовляют в Эпинале или где-нибудь еще. В самом деле, однорукий человек
беспрестанно покупает эти гравюры; ими набиты его папки. Такое увлечение
похоже на манию, довольно поразительную для этого угрюмого обывателя,
по-видимому лишенного воображения, втиснувшего свою жизнь в узкое русло
неукоснительно соблюдаемых привычек. Так, вторник он отводит для
"супружеских обязанностей"[3]. В остальные дни недели жена его и не видит:
проводит он их в уединении, в небольшом доме, приобретенном им в пригороде
Ренси, на бульваре дю Миди, 8.
Любопытный человек! Даже более любопытный, чем это может показаться на
первый взгляд. Столь рационально выстроенное существование лишь выдает в
своей глубинной сути потаенный страх перед жизнью и ее беспорядочным
натиском. Привычки успокаивают; они защищают от ужаса жизни, от ужаса
смерти. В роду Сера, как, впрочем, и в роду Февров, все умирают в молодом
возрасте. Когда судебный пристав женился на Эрнестине, последняя уже
лишилась матери, скончавшейся в возрасте пятидесяти двух лет, а ее отец умер
год спустя. В это же время Антуан-Кризостом потерял отца. Его старший брат
Пьер-Мишель умер за полтора года до смерти отца; ему было всего сорок пять
лет. Возможно, под впечатлением череды трауров и безвременных кончин
навязчивое состояние Антуана-Кризостома усугубилось, приобретя фанатический
и болезненный характер.
Если он покупает в таком количестве благочестивые картинки, если
украшает ими стены своего дома в Ренси, равно как и стены парижской
квартиры, то делает это из набожности. Из набожности всепоглощающей,
абсолютной, доведенной до крайности, граничащей с помешательством. В погребе
своего дома в Ренси Антуан-Кризостом оборудовал молельню. С помощью
престарелого садовника, заменяющего ему служку, он совершает там
богослужение.
2 декабря 1859 года (а это была пятница) Антуан-Кризостом, сделав
исключение, остался на улице Бонди: в час ночи его супруга разрешилась от
бремени третьим ребенком - малыша назвали Жорж-Пьер.
Спустя некоторое время семейство Сера перебралось в более просторную
квартиру, расположенную чуть севернее, возле Восточного вокзала, в доме
номер 110 по бульвару Мажента. Бульвар был назван так недавно в честь
победы, одержанной армией Наполеона III над австрийцами незадолго до
рождения Жоржа.
Мальчик рос в атмосфере завершающейся эпохи Второй империи, в
неприметном квартале, где занимались в основном торговлей. Это было едва ли
не мрачное, почти одинокое детство. Отец лишь изредка появлялся на бульваре
Мажента; в глазах маленького Жоржа он не мог не быть посторонним человеком.
Мать проводила время за вязанием, погруженная в свои думы и печали. Что
касается брата и сестры, которые были намного старше, то они жили в своем
мире. Впрочем, Берта вскоре вышла замуж. У четы Сера родился еще один сын,
Франсуа-Габриель. Но болезнь унесла его в возрасте пяти с половиной лет, в