"Евгений Пермяк. Горбатый медведь. Книга 2" - читать интересную книгу автора

это так, то кому же звонить, как не дальновиднейшему Артемию Гавриловичу
Кулемину.
Кулемин поблагодарил Турчаковского и послал в казначейство Терентия
Николаевича Лосева привести в чувство чиновников.
Лосев вошел в главный зал казначейства с метлой, подвернувшейся ему под
руку при входе в казначейство. Старик не искал в метле никаких аллегорий,
ему нужно было что-то держать в руках. Не винтовку же. Не с оружием же
приходить в банк.
- Вот что, почтенные, - обратился он к сидящим за сеткой, - которым
нежелательно служить народу, то прошу к... - Тут он, пользуясь тем, что
чиновниками казначейства были только мужчины, сказал, куда именно он их
просит убираться, затем предупредил: - А обратного же ходу сюда не будет
никому. Выход отперт. - Он указал метлой на открытую дверь.
Нашлись двое. Место одного-то из них занял Герасим Петрович.
Занято было и второе место. Тоже человеком из военных, и тоже
нестроевым и не опасным, служившим чуть ли не картографом. То есть тем, кто
составляет военные карты. Высокий, сухощавый, видимо от природы, а не от
недоедания. На редкость приятный, располагающий к себе. Вдов. Жена убита
немцами под Варшавой. И такая знакомая всем букварная фамилия Вахтеров,
Геннадий Павлович Вахтеров.
О нем когда-то нужно будет рассказать более подробно. Может быть, это
уместнее сделать сейчас, пока в Мильве сравнительно тихо течет жизнь.


IX

Про Вахтерова было известно в Мильве, что после гибели семьи он решил
воспользоваться гостеприимством жены убитого друга и ее сестер. И он
поселился в доме старого барина-филантропа, прозванного "Золотая
милостынька".
Прозвище "Золотая милостынька" могло бы стать заглавием самостоятельной
повести о господах Тюриных и принадлежащем им доме, заселенном теперь
потомками и привидениями.
"Золотой милостынькой" называли последнего отпрыска из опального рода
Тюриных, богача и красавца Ивана Степановича. Его скандально провалившийся
роман с какой-то из придворных дам угрожал ему гибелью. Однако же
оскорбленный муж согласился взять деньги, оставить в покое Тюрина при
условии, если он навсегда покинет столицу и уедет в добровольную пожизненную
ссылку. Был назван дальний город в Сибири. Тут-то и вспомнился
наследственный дом в Мильве. Этот дом возвел дед Тюрина, некогда вместе с
тихомировским предком расширявший Мильвенский завод. Любя Мильву, дед Тюрина
не бросил ее, уходя на покой. Старик построил большой дом посредине
заложенного им парка.
После его смерти наследники не захотели жить в глухой Мильве, в старом
хмуром доме. Только изредка приезжал сюда Иван Степанович Тюрин. Теперь
забытый дом был как нельзя кстати. Прикамье по тем временам та же Сибирь.
Тюрин упросил своего соперника согласиться на Мильву. И тот, будучи циничным
еще более, чем оскорбленным, попросил прибавку за облегчение участи обидчика
и согласился на Мильву.
Тюрин был долго предметом пересудов в Мильве. Наконец он стал привычен.