"Евгений Андреевич Пермяк. Уральские были-небыли (сборник) " - читать интересную книгу авторапоставлял. И какую бы вещицу, даже вовсе безделицу, ни изготовил Далмат, ту
цену брал за нее, которая им называлась. Из рук рвали Далматову резную, лепную, чеканную придумь. И каждый раз эта придумь была такова, что и холодные люди теплели, хмурые веселели, добрели жадные. И в такой спрос Далматова работа вошла, такие платы за нее отваливали, что дедушка Прохор даже побаиваться начал. Не снюхался ли его внук с хвостатым рогатиком, а то и с самой Фартунатой. А какова из себя эта Фартуната, никто сказать не мог, потому что была она не на одно лицо, не на одну тысячу лиц... И каждый раз вид у нее был разный, а повадка одна и та же. Фартовая. Задумает она в молодом ли, старом ли человеке крепость его совести испытать, себя потешить - и начнет так ему фартить, что иной человек сам себя забывает. Умные люди понимали, что все это чистой воды старушечье пустомелье. И все же знали, что не зря сказки сказываются, а для чего-то они рождаются и живут. Ну, а старик Прохор, тот знал свое. Твердо верил, что Фартуната не дым без огня, а самый настоящий огонь, на котором сгорают и не такие простяги, как его внук Далмат. Слыханное ли дело, чтобы за кленовую девицу-водяницу или за латунного петуха дали столько, что жить при таких деньгах стало боязно. При лаптях на квасу, на редьке жили, а теперь всего невпроед, но жизни не стало. А Далмат не останавливается. Весь в колдовском Фартунатином фарту, как в меду, купается. Совсем немыслимые невозможности вытвораживать начал. В соседней деревне у горемычной вдовы комолая коровка Красулька скоропостижно кончилась. А у вдовы трое сирот. Сгинуть детишечкам. И она по миру с круговой шапкой пошла. И конечно, в Далматов дом забрела. Этому есть что дать. - Помогу, - говорит Далмат, - помогу. Я тебе такую коровку Красульку из корня вырежу, что, глядючи на нее, забудешь свою старую. Не по-доброму глянула на Далмата обездоленная вдова. Сдвинула брови. Стиснула зубы и процедила обидные слова: - Аль не опохмелился со вчерашнего?.. Аль твоя сытость чужой голод застит? Ничего не ответил Далмат. Ушел в свой прируб и принялся резать из корня комолую коровку. И так-то скоро да славно она у него вырезалась, что и сам резчик залюбовался и скупщиков призвал. Троих. Самых жадных. Призвал и говорит: - Желательно мне, господа скупцы, эту маленькую корневую коровку на живую большую корову для этой бедной вдовы променять. Вдову он тоже в тот день призвал. Пусть знает, что ей надо знать. Скупщики переспросили. Не ослышались ли они? - Да, пожалуй, что так, - сказал им Далмат. - Продешевил малость. Деньгами прибавку надо додать. "Рыжика" два, а то и четыре. Тихо стало подле стола, на котором резная коровка красовалась. Вдова боязливо в сторонку скользнула. Совсем не в своем уме мастера увидела. А купцы-скупцы чернее сапожных голенищ. |
|
|