"Евгений Андреевич Пермяк. Бабушкины кружева (сборник) " - читать интересную книгу автора

послушными, беспрекословными. А что у них было на душе - кто знает. Со мной
они были обходительны. Зазывали даже на охоту. Тот и другой либо не
стреляли, либо били без промаха. Били с остервенением.
Посмотришь, как целится Егор или Пантелей, и подумаешь: из кого же
состояла колчаковская армия, успешно продвигавшаяся первое время на запад?
Неужели все из "мибилизованных"?
Жен своих Егор и Пантелей держали в строгости. Особенно после того,
как овдовевший старик Двоеданов попробовал пошутить со старшей снохой, с
женой Егора. Та не оробела и ударила свекра. А Егор сказал отцу:
- Тятя, я хочу, чтобы ты еще пожил!..
А потом, посоветовавшись с Пантелеем, он запряг лошадь и уехал в Малую
Куропатку. Оттуда он привез двоюродную племянницу Дарью. Кому и через кого
Дарья доводилась двоюродной племянницей - никто толком не знал. Осиротевшую
дородную деваху, батрачившую по новосельским деревням, приставили ходить за
стариком. Но вскоре ее пришлось выдать за немого работника Тихона,
усыновленного Кузьмой Пантелеевичем.
От Дарьи пошли рыжие дети. Тогда "заговорил" и чернобородый немой.
Тихон показал нож третьему сыну Двоеданова, рыжему Яшке. Показав нож, он
указал на шею. Яшка, по прозвищу Боровок, тупой и недогадливый парень,
пожаловался отцу.
Рыжий отец был рад ложным подозрениям немтыря и вскоре женил Яшку на
писаной красотке Феклуше, вывезенной из кержацкой рыбачьей деревни с озера
Чаны. Одаренная и обласканная Двоедановым, Феклуша решила променять одни
сети на другие, которые ей, видевшей на своем веку разное, пришлись по
душе.
Феклуша в двоедановском доме заменила Дарью по уходу за свекром. К
дому прирубили две горницы, в которых поселились Яшка с молодой женой и
старик. Теперь как бы отпочковалась новая семья. Яшка Боровок был настолько
туп, что даже не придавал значения, когда Феклуша, обожавшая Кузьму
Пантелеевича, сидела у него на коленях.
- Отец ведь! - говорил он мне. - Мою Феклу он изо всех снох любит.
Опять шаль ей купит...
А может быть, Яшка, по-собачьи преданный отцу, зная обо всем, не
только не противился сложившимся отношениям между Феклушей и отцом, а,
боготворя его, считал все это правильным. Никто не знал, как была устроена
душа этого вечно улыбающегося, довольного всем "блаженненького" человека.
Говорят, что Феклуша, пораженная неведением мужа, становилась перед
ним на колени и шептала:
- Ты божий человек, Яков! На тебя молиться надо...
Я и сам слыхал подобные признания Феклуши.
А потом тут же, как только Яков уезжал на пашню или отправлялся на
заимку за сеном, Феклуша перепархивала в соседнюю горницу, к Кузьме
Пантелеевичу, и говорила ему:
- Ты дьявол! Ты сам сатана! Ты котел огненный! Рыжий туман...
Все это было известно и Федору Семеновичу Чугуеву. Слушая его, я будто
перечитывал мрачную книгу и удивлялся, как может Степанида, так любя свою
последнюю дочь, отдать ее в двоедановскую семью.
- Теперь-то уж что говорить, - сказала Степанида за ужином. - Хоть и
не давала я им слова, а от сватовства не отказывалась. Приедут - не
выгонишь. Посмотрим. Подумаем. Не они одни сватаются.