"Юрий Пересунько. Сход на дым (Искатель 1987 г.) " - читать интересную книгу автора

кромкой обежал пожар, поднялся на гребень сопки Отсюда хорошо просматривался
весь фронт огня и даже на расстоянии чувствовалось его дыхание, слышался гул
бушующей коловерти. За годы работы он вроде бы и освоился с огнем, к
которому иной раз и подступиться нельзя было, но привыкнуть к тому, что на
глазах гибли тысячи деревьев и все живое, что не успело уйти, не мог, и
всякий раз с ожесточением тушил большие и малые очаги, злостью наливаясь к
виновнику пожара. Впрочем, здесь могло загореться и от молнии - синоптики
сообщили, что в этом районе широким фронтом прошли сухие грозы.
Артем прикинул, как они будут тушить этот пожар. В общем-то, он не
представлял ничего сложного. Стояло почти полное безветрие, и огонь полз по
склону, заглубляясь в подстилку и успевая одновременно нагреть не охваченные
пламенем деревья. Сейчас важно отрезать заросший кедрачом распадок от фланга
пожара, ну а чтобы огонь не перекинулся через гребень сопки, опередить его
отсюда встречным отжигом.
А гребень был размашистый, густо заросший пихтой и березовыми
островками. Буйные заросли лимонника опутывали деревья, и среди них то тут,
то там возносились на тридцатиметровую высоту столообразные кроны
дальневосточного кедрача, издали похожие на сторожевые башни. Под легким
ветром едва покачивались мохнатые ветви с крупными, еще не созревшими
шишками.
Артем любил это дерево. С детства, по зимнику, почти каждое воскресенье
он уходил с дедом шишкарить. А под одним стариком кедром он как-то установил
собственный рекорд: собрал более четырех сотен шишек. Да каких! Их потом
даже жалко было сдавать на заготпункт.
Он чуть спустился на другую сторону гребня. Отсюда начиналась широкая
каменистая осыпь. От нее-то и надо будет пускать к вершине встречный пал.
Когда встретятся две стены огня, стараясь задавить друг друга, пожару
настанет конец.
В лицо дохнуло смолистым жаром надвигающегося огня. "Лишь бы на
верховой не перекинулся", - тревожно подумал Артем и, обойдя буреломные
завалы, зашагал по гребню, решив заодно осмотреть и левый, наиболее
безопасный фланг пожара.
Если на склонах тайфун поработал "так себе", то здесь, на самой вершине
сопки, он наверстал упущенное. Вонзив в землю сломанные сучья, застыли
вывороченные с корнем деревья. Ко больше всего Артема поразил огромный,
подмявший под себя молодую поросль кедр. Дерево было старое, но все еще
плодоносило, и теперь по его огромному стволу, звонко цвиркая, бегало
несколько белок. Он и сейчас продолжал кормить таежное зверье, и кормил бы
его и впредь, если бы не этот проклятый пожар.
Артем обошел вывороченный с корневищем кедр, покачал головой,
рассматривая наполненную дождевой водой, похожую на огромную рваную воронку
яму, которая всего лишь несколько дней назад прятала в себе эти сучковатые
корни, как вдруг остановился. Напротив, под высохшими корнями вывороченной
ели, лежали останки изюбра. А чуть в стороне бугрилась туша медведя. Трава
вокруг была залита кровью, чернели комья выдранной земли. Артем внимательно
осмотрел вытоптанную траву, и взгляд его остановился на багровой полосе,
уходящей к корявой березе. Дерево было опутано зарослями лимонника, и
поэтому он поначалу не сразу заметил то, отчего, испугавшись, отпрянул: в
воздухе непонятно как висел громадный тигр...
И только спустя мгновение Артем понял, что тигр мертв и висит он на