"Елена Переслегина. Альтернатива? Экранопланы! (Короткая повесть)" - читать интересную книгу автора

часа, на своем транспорте, оружие оставляете в уплату за нарушенный
правопорядок. А вас, Сергей Соломонович, мы должны задержать, потому что
средство Вашего передвижения нам нужнее. Честь имею, - откланялся командир.
- Ха, - сказал Мельников, - я еду с вами, ребята. Надеюсь, вы
возвращаетесь в Москву?
На плацу сто сгорбленных спин безмолвствовали, словно кто-то посадил
неправильные семена и выросли камни, похожие на людей.
Анвар, со шрамом на лице, страшный, непохожий на себя, вышел перед
стоящими, а не упал на колени камнем, как они, и заговорил на фарси звучно,
словно бы всю ночь тренировался в пении гласных звуков.
Колокол отзвонил, один из камней зашевелился, привстал. Это оказался
щупленький солдатик с глазами, полными мольбы о несбывшемся. Он резво
вскинул свою винтовочку и выстрелил, не целясь. Анвар упал. Солдатика
скрутили и увели, остальные камни встали и напряженно ждали. К плацу бежали
люди в форме. Их было немного. Группа сгрудилась вокруг Анвара. Мельников
резво вынул из кармана шприц и сделал укол, попав в вену, как заправский
наркоман. Петенька, участвовавший в задержании, оказался хранителем
винтовки. Он стоял спиной к группе, лицом к площади, опустив винтовку,
готовый вскинуть ее и убивать, как тот недавний боец.


14

Больше стрельбы не было. Объявили тревогу. Анвара отнесли в санблок,
там был врач и была связь. Ребят выгнали, маленький армянин-санитар бегом
накрывал чем-то крахмально-белым стол полевой операционной. Через десять
минут Фил посадил свою группу в автобус. Рядом с водителем уселся
Мельников. Вещи Анвара они оставили при санчасти, Дарька с Уэллсом пытались
связаться с командиром, чтобы остаться и плыть, лететь и бежать вместе с
Персиком до его жизни или смерти. Их просто выперли, пригрозив арестом. И
группа, сменив одного бойца на другого, тронулась в путь, лишенная оружия и
центральной связи, - на Москву.
Когда они миновали полосу приграничной зоны, Мельников откашлялся и
произнес речь. Речь слушалась, как песня про ямщика, к концу ее Филу стало
казаться, что многообразие его картин мира, несколько игровых и любимых
ролей, спрятанная во внутренний карман души "почти реальная" карта этой
действительности, подаренная по случаю одной лос-анджелесской ночью, все
это отодвинулось в зону сказок, детства, Пушкина, рождения Языка. Петенька
остановил машину. Он смотрел на Мельникова, как на богиню - Истину, и,
наверное, мечтал, чтобы Сергей Соломонович стал бессменным ведущим всех
мировых радиоволн. По Мельникову выходило - все скверно. Большие проекты в
ближайшее время будут свернуты, государство оставит игровое управление с
носом, то есть с совещательным голосом, опираясь на международное давление
и военное положение. Что время реакции системы пришло, резинку рогатки
оттянули настолько, что напряжение усилилось донельзя. Инновационной
экономики все боятся, а кто не боится - те пыхтят и не успевают. А новый
свободный капитализм на окраинах скупит остатки энтузиазма игроков в
будущее. И только он, Мельников, останется со своими ракетами, потому что
знает этот капитализм, как свои пять пальцев, и вписался в русский дикий
Запад, по-нашему дикий Юг, и устроил там выгодную сделку со всеми силами.