"Владимир Перемолотов. Тесные контакты четвертого рода" - читать интересную книгу автора

свернул альригиец. Нос его поймал запах жилья. В воздухе пахло дымом. Не
лесным дымком от небрежного костерка, а дымом с кухни, в котором к
горьковатому запаху сгоревшего дерева примешивался запах еды и хорошего
вина.
Бесшумно спрыгнув, Эвин осмотрел обочину дороги. Совсем рядом
отыскалась довольно широкая поляна, и он хотел уж, было, привязать коня, но
потом передумал. Земля тут была довольно сырой и утром, тот, у кого будут
открыты глаза, сможет определить, что Бомплигава прибыл сюда не один, и кто
знает какие выводы этот неизвестный сделает из этого заключения. Ведя коня в
поводу и прислушиваясь, он прошел еще несколько шагов, пока не наткнулся на
более твердую, покрытую мелкими камнями площадку. Довольный этим, Эвин
привязал повод к кустам и несколько раз подпрыгнул, проверяя не звякнет ли
где металл о металл, проверил легко ли вынимается меч и скользнул за кусты.
Сразу за ними начиналась мощеная камнем дорога. Эвин мысленно похвалил себя
за то, что оставил коня. На такой дороге звук подков позади себя услышал бы
и глухой. Узкая дорога спускалась вниз по склону горы, через густые заросли
смешанного леса. В скудном свете только-только высунувшего из-за горизонта
свой краешек Мульпа, он увидел дорожный столб. На маленьком указателе около
каменной ограды Эвин, помогая глазам пальцами, разобрал слово "Олтул".
"Куда это нас занесло?" - подумал Эвин. Потом сообразил. Дорога, должно
быть, вела к постоялому двору Братьев по Вере "Честь и Вера".
Посыпанная мелким камнем дорога крутыми зигзагами спускалась к подножию
гор. Эвин шел обочиной, ступая по сосновым иглам, и временами спотыкаясь о
сброшенный с полотна дороги камень. Он знал, что тучи, закрывавшие небо,
рассеялись, но здесь, в густом лесу, не было видно ни зги. Дождь и туман
пропитали почву влагой, деревья стояли мокрые, и капли воды падали Эвину на
лицо всякий раз, когда рука задевал ветку. Звук шагов вязнул в насыщенном
сыростью воздухе. Примерно через пол поприща дорога сделала последний
поворот, и Эвин оказался на опушке. Красота открывшегося внизу вида
заставила его остановиться.
У подножия горы стоял большой приземистый бревенчатый дом. Цепь гор
позади него уходила к далекой долине. Сквозь вечернюю дымку, опустившуюся на
равнину, проступала редкая россыпь огоньков. Огромный купол неба заполняли
бесчисленные звезды, намного более яркие, чем в городе. На востоке, словно
фонарь на сторожевой башне, висел Лао. Самое большое скопление огней в
долине обозначало, по-видимому, имперский город Саар, решил Эвин, самое
маленькое, справа - таможенный пост при переправе через Эйбер. Еще дальше,
туда, куда едва достигал взгляд, на темном небе вспыхивали зарницы - то ли
Божьи помощники играли, толи собиралась загореться неведомая звезда.
"У аттагов, говорят, есть стекла, через которые далекое может стать
близким, - подумал Эвин. - Вот бы сюда такое!".
Но волшебного стекла не было, и ему пришлось без него внимательно
осмотреть дом. Справа была кухня, там какая-то женщина склонилась над
очагом. Центральная часть дома, по всем признакам из нескольких комнат,
оставалась неосвещенной, но в левой половине, в большой комнате с камином,
Эвин разглядел Бомплигаву и еще чей-то силуэт; они сидели на кушетке лицом к
нему. Когда Бомплигава протянул руку к кубку, из кресла поднялся третий
человек и налил вина из темного кувшина. На мгновение в свете факелов
сверкнуло золотое шитье на рукаве, и темнота вновь объяла неизвестного.
"Убью его и женюсь... - подумал Эвин. -Разбогатею так же вот и тоже