"Владимир Перемолотов. Тень воина" - читать интересную книгу автора

соединяли два бруса, даже, пожалуй, потолще. В мгновение вспотевшими
ладонями разбойник ухватился за решетку.
- Помогите!
- Заткнись! - бросил Мазя. - Молчи, урод.
Ерпил поперхнулся готовым сорваться с губ позорным криком.
- Счастья своего не понимаешь. Раз туда попал, так тебе двойная доля
будет. Ковчежец доставай.
Атаман сказал это спокойно, словно и не случилось ничего и каждый из
разбойников вдруг понял, что он и эту случайность предусмотрел, и что прямо
сейчас, на глазах у всех, он вытащит неудачника из клетки, как бывало,
вытаскивал из других неприятностей. Желая как можно быстрее выбраться из
ловушки, и не смея ослушаться, Ерпил в два шага добрался до стола и схватил
шкатулку. Внутри что-то брякнуло. Его руки дрогнули, и он чуть не выронил
ковчежец.
- Раззява, - покровительственно пророкотал атаман. - Я те уроню... Тащи
ее сюда.
Вот в его голосе не было ни страха, ни ожидания неприятностей.
Спокойный такой голос, внушающий уверенность в будущем, словно предвидел он
все, что было и все, что будет. Ерпил подошел к решетке.
- Давай.
Атаман протянул руку сквозь прутья. Ерпил на шаг отступил, прижал
находку к груди.
- А я? Я как же?
Мазя посмотрел на него тяжело и под этим взглядом разбойник, словно
лишившись разума, протянул атаману ковчежец. Атаман раскрыл его, усмехнулся.
Внутри было именно то, за чем они шли сюда, все, как говорил колдун.
Он сунул шкатулку за пазуху и достал оттуда один из колдовских
горшочков. Раскрыв глаза Комар смотрел на него, ожидая колдовства, что
размечет решетки, но атаман распорядился по-своему. Подержав горшочек, он
вернул его назад, за пазуху.
"Не захотел, видно, на такую малость колдовство тратить." - подумал
Комар, переживая дурную радость от того, что это Ерпил стоит там, а не он. -
"Ну конечно... Таких как Ерпил много, а колдовство - одно..." Ерпил тоже
понял, что это значит, и в страхе попытался протиснуться сквозь прутья, но
ничего у него не вышло. Решетка только чуть скрипнула, там, где рукоять
ножа, висевшего на поясе, задела за поперечину.
- За что я тебя люблю, дурака, так это за доверчивость.
Разбойник стиснул зубы. Черниговский князь - не Журавлевский Круторог,
лютовать понапрасну не будет, но и особенной любовью к разбойниками он тоже
не отличался. Убьет или искалечит. Что ж... Видно Судьба...
Страх пробежал по лицу, превращаясь в тупую покорность.
Атаман усмехнулся.
- И за преданность, конечно.
Сгрудившиеся позади разбойники слушали разговор, гадали, как поступит
атаман, правда голос никто не поднимал. Мазя посмотрел на них обернувшись,
ухмыльнулся отечески.
- Ну, что встали? Лом сюда давайте...Вызволять будем нашего товарища,
что себя не жалея, геройски в западню попал.
Все разом облегченно заулыбались. Вот оно, оказывается как! Кто-то
передал атаману лом, теперь понятно, зачем захваченный с собой, а Мазя сунул