"Владимир Перемолотов. Паучья лапка ("Паучья лапка" #1) " - читать интересную книгу автора

каждый угол и заглянуть в каждое лицо, а не драться со всяким сбродом.
Этого дурня следовало убрать прямо сейчас, пока он не начал драки, в
которой так легко ускользнуть из любой облавы не замеченным. На помощь ему
сзади него уже подбегали еще трое с короткими копьями. А вот этим-то драка
была в удовольствие. Риска никакого- что могут сделать супротив воина
крестьяне да купчики? А кулаки чесались, да и мошну под шумок у купца
порастрясти можно... Правда десятник стоял тут же, рядом, но ведь все же
видели - мужик первым начал.
- Убъют- подумал Избор и начал медленно подниматься, пробуя руками
столешницу, не тяжеловата ли?
И тут неожиданно выскочил Исин. Черный как уголь хазарин ухватил за
пояс пшенично белого русича. Тот не противился, трезвея и приходя в себя.
Раскосыми глазами Исин провел по лицам посидельцев.
- Нас, славян, мордуют! - с надрывом закричал хазарин- Уж нам и кабаке
теперь места нет? Нет на супостатов Илюши Муромца!
По кабаку пронесся вздох. В нем еще не было угрозы. Только исконная
тоска по справедливости.
Исин как-то очень не по-славянски завизжал и выхватил саблю.
- Постружу на щепки!
Никого бы он не постружил. Зайцу было понятно, что против трех копий с
одной саблей не выстоишь, но тут в дело вмешалась скамья, брошенная сбоку
кем-то из посидельцев. Она ударила по крайнему из воинов, и они, сбивая
один другого, впечатались в стену. Это получилось так смачно, что Избор
помимо воли поднялся на ноги. Настроение назревающей драки уже витало в
воздухе да и сила нагулянная на хазарских харчах просилась в дело.
- Эх, хоть харчи отработаю! Постою за друга!- весело подумал Избор-
Кормили-то хорошо. Ничего не скажешь.
Конечно, он себе врал. Хазарин не был ему ни родней, ни другом, но
сила в плечах и руках бродила, словно старый мед и просилась наружу. Во
всяком случае, подраться за харчи было не такой уж скверной мыслью. Он
слышал, что у франков так и вообще дрались за что-то непонятное- за косой
взгляд, за отдавленную ногу, за честь дамы...
Исин увидел его и радостно заулыбался. Он рвался в драку от
безысходности, надеясь ускользнуть в суматохе. Хазарину было страшно, а
теперь увидев волхва он понял, что неприятности позади. Сабля и магия и по
отдельности стоили не мало, а уж вместе...
Он ударил ближайшего воина. Тот не ждавший такого напора все же успел
прикрыться копьем, но сабля перерубила деревяшку, и он упал, зажимая рану
на груди.
Подстегнутые криком десятника лучники на галерее натянули луки. Жить
Исину и тугодумному славянину оставалось с воробьиный нос. Вот тогда-то
Избор крутанулся на пятке. Столешница приятно оттянула руки, но длилось это
только мгновение, ибо в следующий миг она сорвалась с рук и улетела наверх,
к ничего не подозревающим лучникам. Снизу было забавно смотреть, как перед
ними вздыбливаются, и разлетается щепками резные перильца. Двое упали вниз,
на столы, где их приняли в кулаки благодарные поселяне, а один улетел
куда-то в комнаты и надолго там пропал. Теперь их осталось трое против
четверых. Это уже была драка на равных. За Исина Избор не боялся. Он видел
его в деле. Саблей тот, для дикого хазарина, владел неплохо. А вот
обиженный славянин был не понятен. Он все еще стоял, тупо глядя на то, что