"Юджин Пеппероу. Стопроцентный американец (Повесть) [D]" - читать интересную книгу автора

возле самого подъезда, вот и все. Вчера, как ты знаешь, был день моего
рождения, но меня никто даже не поздравил, поэтому настроение к вечеру у
меня было не из лучших. Решил перед сном пойти прогуляться и, когда
возвращался, перед домом столкнулся нос к носу с двумя парнями лет по
восемнадцать-девятнадцать. Один из них, что повыше, попросил у меня
закурить, а когда я сказал, что не курю, он так участливо спросил: "А
может, очкарик, ты еще и не пьешь?" Внезапно тот, что повыше, ударил меня
кулаком в лицо, затем второй - ногой в живот, дальше я уже не разбирал,
кто куда и чем бил. Почувствовал, что мне выворачивают карманы брюк и
срывают с руки часы. Один из них подошел к моим очкам, валявшимся на
асфальте, и дважды ударил по ним каблуком. Потом они пошли через двор, со
смехом оглядываясь на меня. Понимаешь - не убежали, а неторопливо ушли,
совершенно меня не опасаясь, как будто они не человека только что били, а
боксерскую грушу. Меня охватило такое отчаяние, такая обида от собственной
беспомощности, что, придя домой, я был близок к самоубийству. Как я
ненавижу и презираю себя, что ничего не сделал. Они уходили, а я стоял,
вытирая кровь, и боялся даже посмотреть им вслед..."
"12 июля.
Дорогой кузен, вот уже две недели я экспериментирую: закрепляю на голове
двадцать четыре пары игольчатых электродов и подаю на них через усилитель
синтезированную мной энцефалограмму электронного супермена. Пытаюсь найти
оптимальное соотношение напряжения, которое дало бы желаемый эффект. Увы,
пока безуспешно. Ты, наверное, посмеялся бы надо мной, если бы мог
прочесть эти строки. Тебе-то, конечно, ни к чему менять свой характер. Ты
наверняка и так обладаешь и волей, и энергией, и решительностью. Без этого
ведь ни в бизнесе, ни в политике ничего не добьешься. Интересно, если у
меня получится то, что я задумал, стану я таким же предприимчивым и
удачливым в делах, как ты?"
"20 июля.
Дорогой кузен, я перепробовал уже столько различных комбинаций напряжений,
что для их записи скоро придется заводить новый лабораторный журнал:
старый уже вот-вот закончится. Завтра попробую новую комбинацию, может
быть, она принесет успех, хотя скажу тебе честно, я здорово побаиваюсь и
каждый раз, когда включаю усилитель и ничего не происходит, вздыхаю с
облегчением".
На следующий день Алик, заперев дверь своей комнаты изнутри, перед концом
рабочего дня надел на голову шлем с игольчатыми электродами, и, наверно, в
тысячный раз за эти три недели включил запись электронного супермена. На
экране энцефалографа заплясали двадцать четыре ярко-зеленые точки,
вычерчивая замысловатые кривые, замелькали, сменяя друг друга, цифры в
окошечке реверса, все шло, как обычно, но что-то вдруг встревожило Алика.
Пытаясь разобраться, что же его насторожило, он вдруг понял, что уже с
минуту чувствует непривычную тяжесть в затылке. Ощущение было неприятное,
через несколько секунд к нему присоединился какой-то писк в ушах на одной
высокой комариной ноте. Крайнов нерешительно положил руку на тумблер
реверса, но не стал выключать его, решив посмотреть, что будет дальше.
Через несколько минут запись кончилась: двадцать четыре точки на экране
тянули за собой прямые линии,-ничего не произошло и на этот раз.
Крайнов осторожно снял с головы шлем и с наслаждением потянулся,
распрямляя затекшую спину. Ну что ж, похоже, опять ничего не получилось,