"Даниэль Пеннак. Господин Малоссен ("Малоссен" #4) " - читать интересную книгу автораирландскую, - которой полнились ее глаза, но и цельность, монолитность ее
характера. Жереми прибавил: "Ее глаза не просто видят, они показывают". - Дальше... - вздохнул Шестьсу Белый Снег. - Ладно, будь по-вашему. *** Что касается меня, то дальше был вовсе не столбняк Ла-Эрса, обнаружившего в одной из бельвильских квартир настоящее сокровище в виде старинной мебели, покрытой вонючим лаком цвета детской неожиданности... Нет. Продолжение моей истории, истории Бенжамена Малоссена, происходит здесь, здесь и сейчас, на сцене "Зебры", где мы поставили стол, в свете прожекторов, отделяющего нас от сумрака зала; мое, мое собственное продолжение во мне, другом, маленьком, который уже растет мне на смену в кармашке Жюли. Как красива женщина в эти первые месяцы, когда она дает вам счастье второго "я"! Только вот, Жюли, ты правда думаешь, что это разумно? Ты так думаешь, Жюли? Если честно... А? И ты, дурачок, ты тоже полагаешь, что этот мир, эта семья, это время - те самые, куда ты торопился? Еще не появился, и уже в плохой компании! Здравого смысла - ни на грош, как и у твоей мамочки, "журналистки на службе у реальности"... *** Но не будем сгущать краски, пока. Сейчас время веселых шуток. И как всегда в такие моменты мы припоминаем, с чего все началось: отчаяние Амара и Ясмины, на прошлой неделе примчавших домой с постановлением о наложении обыгранный в деталях Жереми, внедрение Малыша, у которого до сих пор еще ноги болят от ежедневных репетиций на сцене "Зебры" ("Ты висишь четыре минуты, не больше, а когда Шестьсу поднимает руки, все бросаешь и наутек, понял, Малыш, ты все понял? Мы намажем тебя оливковым маслом, чтобы они не смогли тебя схватить"), подбор реквизита в кинематографической памяти Сюзанны О'Голубые Глаза, приготовление человечины - главным образом, благодаря кулинарному гению Ясмины и Клары, и бесконечные сомнения, и еще раз сомнения, и вспышки бьющего через край оптимизма: - Получится, чтоб мне провалиться! - кричал во всю глотку Жереми. - Не может быть, чтобы не получилось! - Да они прекрасно знают, что моя квартира на шестом! - А психологический шок, Амар, куда от него денешься? Тереза, объясни ему, как это действует, психологический шок! Тереза пророческим тоном психоаналитика: - Они откроют именно эту дверь, Амар, потому что именно эта дверь будет запретной. Идем дальше. Теперь Жереми встает прямо-таки с сенаторской важностью, Жереми забирается на стул и высоко поднимает свой бокал - грамм пятьдесят крепкого. - Дамы и господа, братья и сестры, Джулиус Превосходный, дорогие друзья, прошу внимания. Ты тоже, Бенжамен, помолчи, прекрати шушукаться с Шестьсу. Итак, тишина... и торжественность. - Дорогие мои родные, милые друзья, позвольте выразить мое |
|
|