"Любомир Пенков. Кошкин хвост (Журнал "Техника - молодежи")" - читать интересную книгу автора

леденящим криком "Бу-бу-бу!", при котором бедные животные цепенели от
ужаса.
Проведя утро столь необычным образом, Иеремия Фикс направился в свою
лабораторию.
К вечеру оттуда исчезли пробирки, центрифуги и вся остальная, видимо,
ставшая ненужной химическая аппаратура. Когда же помещения были
освобождены, профессор рассчитал своих сотрудников, сел за телефон и
связался с рекламным отделом одной крупной вечерней газеты. Он продиктовал
объявление, которое гласило, что отлично оборудованной лаборатории за
повышенную оплату требуются работники вивария, а также ветеринары -
специалисты по трансплантации.
На следующий день в лаборатории появилось множество клеток самых
различных размеров. Иеремия Фикс, лично руководил их установкой, а потом
запер лабораторию и удалился для конфиденциального разговора с
дрессировщиком диких зверей, чей адрес нашел в телефонной книге.
Под занавес этих бурных, насыщенных реорганизациями дней профессор
нанял человека, который не смог бы отличить бизона от кенгуру, но зато был
психоаналитиком.
Спустя неделю лаборатория стала неузнаваемой, она скорее напоминала
большой виварий. Два ветеринара, специалисты по трансплантации, зловеще
ухмыляясь, пробовали остроту новых скальпелей.
Последней прибыла очень компактная, но весьма совершенная ЭВМ, после
чего двери лаборатории психопрактических исследований фирмы "Долой
стресс!" захлопнулись, и ее работа потонула в безынформационном мраке.
Однако полгода спустя, незадолго до открытия конгресса психиатров,
поползли слухи, что профессор Иеремия Фикс собирается сделать там
сенсационное сообщение. Некая бульварная газетенка, недостойная
упоминания, тут же опубликовала небольшой репортаж о чудо-препарате, якобы
произведенном в лаборатории Фикса. В слезливой истории, пестрящей охами и
ахами, рассказывалось об одном страдальце с тяжелой формой неврастении,
который после однократного приема нового лекарства полностью исцелился,
через три дня подал заявление в Национальную школу астронавтов и, самое
главное, был немедленно принят. Разумеется, репортаж был целиком высосан
из пальца, поскольку никто понятия не имел, над чем работает профессор
Иеремия Фикс.
За два дня до открытия конгресса профессор сел в автомобиль и совершил
небольшую экскурсию по предместьям. Следивших за ним Журналистов глубоко
тронуло внимание, которое он уделил местным пьяницам. Результатом
тщательнейшего осмотра кабаков и пивных явилась находка одного
действительно великолепного экземпляра с пурпурным носом и неотразимо
мутными глазами. Хотя словарь этого индивидуума был сведен к минимуму
(точнее, к нескольким междометиям, сдобренным не слишком выразительными
гримасами), контакт был вскоре налажен. Погрузив в автомобиль Красного
Носа и закупленный по его указанию ящик виски, Иеремия Фикс вернулся в
лабораторию. Разочарованные журналисты уныло разбрелись по редакциям.
Последующие двое суток не принесли ничего особенного, а на третьи
конгресс психиатров с привычной скукой заслушал первые сообщения.
Потом на трибуну взобрался профессор Иеремия Фикс. Глаза его блестели
так выразительно, что зал затаил дыхание, а председатель, зачитывавший
длинное название доклада, по профессиональной привычке отметил про себя,