"Екатерина Пекур. Предатели Мира ("Песня бриза" #2) " - читать интересную книгу автора

пустыне, во мне неожиданно взыграло чувство противления). Более того - я
заявила, что одного платья мне более чем хватит, а будет куда полезнее, если
Мар потратит жмущие его деньги на шифер для своей новой халупы. Конечно, я
шутила, но идея покупать-таки стройматериалы Мара почему-то не вдохновила.
Он сказал, что уж лучше мне крышу проверит. Справедливости ради, проверил.
Но в Дхати мы так и не поехали. Ни на этой неделе, ни на следующей, ни на
неделе после того. Но я решила не лезть не в свое дело.

В общем, за тем и миновало три недели. Вечно веселящийся Мар не
прекращал настойчивых попыток вытянуть меня из Тер-Карела хоть к Тени на
хвост. Мне даже подумалось, что не мешало бы и согласиться, хотя настырность
приятеля меня отчасти начала раздражать...
Единственное, что (точнее - кто) меня тревожил - Кинай. С того самого
вечера, как он задавал мне странные вопросы, в нем все сильнее сквозила
плохо скрытая нервозность, так что даже Мар начал коситься на него
исподлобья. Кинай все больше походил на человека, которому жить осталось
всего-ничего - если только он не примет каких-то немедленных мер для
спасения своей пухлой тушки и честной души. Я не раз видела, как глаза
некогда веселого хупара с дрожью обозревают окрестности Тер-Карела, и что
даже аппетит (обыкновенно превосходный) его покинул, зато чело его было
постоянно омрачено мучительными раздумьями. Раз я заметила, как оба моих
товарища сидели на пригорке в отдалении и о чем-то спорили. Победил, само
собой, Мар. Изобразив пару успокаивающих жестов, он произнес короткую
прочувствованую речь, и Кинай как-будто затих. Но я отлично видела, что
тревога Киная никуда не пропала. В конце концов эта тревога передалась и
мне - я спросила у Мара, что с Кинаем. "Не рассказал. Кажется, он в кого-то
влюбился. Как обычно", - вздохнул мой товарищ. Что да, то да. Добряк Кинай
был влюбчив, как весенний кот - хотя, в отличие от котов, ему редко хватало
наглости сделать достаточное количество намеков очередной подружке. А уж до
дела, как мне казалось, у него вообще не доходило... Не то чтоб это
объяснение мне удовлетворило, но оно было хотя бы правдоподобным. И так
миновало еще несколько дней, пока не наступил тот самый, о котором я потом
так не любила вспоминать...

С самого утра 4 дня Раздумий у меня было скверное настроение. Мои
товарищи его отнюдь не разделяли. Подогнав мобиль к самой двери, Мар поднял
меня из постели радостным воплем.
- Эгей! Я машину уже зарядил! Поехали хоть куда-то, Санда, ну
пожалуйста! Ты просто разрываешь мне сердце! Пожалуйстааа! - Мар легко
перешел от восторженных криков на заунывное нытье.
- Сейчас? - проговорила я, зевая. Мар надулся, как голубь, и я вдруг
абсолютно четко поняла, что он скажет в следующую минуту, и куда пойдет наш
разговор, и какой унылой поездкой он завершится.
Неожиданно от этой мысли мне стало так скучно и горько, что у меня
перехватило дыхание. В моей жизни уже никогда ничего хорошего не произойдет,
подумала я. Я все потеряла, и вынуждена жить на этих гнусных руинах. Я
женюсь на нем, рожу ему парочку сопливых пыльных детей, и так и буду торчать
среди песков до скончания своего века, сидя под телевизором и все более
опускаясь, окончательно теряя себя, свой Дар и веру в чудеса... От горя и
обиды у меня перехватило дыхание.