"Димитр Пеев. Седьмая чаша" - читать интересную книгу автора

множеством блестящих приспособлений. - Теперь гляди. Эту штуковину я
смастерил, когда еще токарем работал, мне приятель подсказал, что к чему.
Любые замки открывает запросто. Хочешь, покажу как?
- Не нужно, - сказала она. - И так верю... Значит, открыл ты ящик и...
- Черта с два. Не поддался замочек-то. Не знаю, что за система, но,
видно, хитроумная. Жоржа на мякине не проведешь... В общем, потыркался я
минуту-другую, ничего не вышло. С тем и ушел.
- И с этой-то чепухой ты собираешься идти каяться к Геренскому? -
изумилась Беба. - Он мелкими жуликами и блестящими отмычками вряд ли
занимается. Хочешь еще выпить?
- Налей... Может, я и мелкий жулик, зато перед богом отвечать за Жоржа
мне не придется, Беба. А вот когда его уже схоронили, я кое-что вспомнил...
- Что же ты вспомнил, Дамян?
- Сама понимаешь, по гостиной я крался как кошка. Да если бы Жорж
заметил, что я роюсь в его буфете, он меня в порошок бы стер. Тогда прощай
работа, прощай консорциум!.. Так вот. Очутившись в гостиной, я услышал,
Беба, шаги. Шаги по лестнице на верхний этаж, где спальни. Затаился я, Беба,
стою ни жив ни мертв. Куда, думаю, идут - вверх или вниз. Слава богу: кто-то
подымался в спальню. Подскочил я к лестнице, прислушался: да это же ты шла,
Беба. Ты, именно ты была до меня в гостиной, обстряпала свои делишки и
уходила. Босиком! Только лестница чуть-чуть скрипела. А кто может
подниматься босиком? - Дамян вытер вспотевший лоб. - Только Беба Даргова! Да
к тому же и походку твою я знаю. Не обессудь, как говорится, за
откровенность. Пусть между нами будет полная ясность. Прижмут меня к стенке,
выложу: все как на духу. Пусть меня судят за попытку ограбления. Но не за
убийство!
- А как ты докажешь свои бредни? - спокойно спросила Беба, растирая
пальцами виски.
- А я и доказывать не буду. Не забывай, они изучили и следы на
лестнице. Я буду просто свидетелем, а уж преступника отыщут... Может,
чего-нибудь еще хочешь у меня спросить?
Беба перестала растирать виски, подперла ладонью голову, задумалась.
Затем снова приготовила коктейль, разлила по стаканам, села. Однако не в
свое кресло, а на подлокотник кресла Дамяна, и при этом халатик ее случайно
раскрылся, обнажив колено.
- Выпьем. Выпьем за нашу дружбу. - Беба в упор смотрела на него,
прищурившись. - Откровенность за откровенность, - продолжала она. - Я ведь
не убивала Жоржа. Я слишком его любила, а любимых, ты знаешь, не убивают ни
с того ни с сего. Однако не скрою: показания твои могут мне здорово
навредить. Пока я докажу, что невиновна, всю душу вымотают. Начнутся
сплетни, пересуды... Послушай-ка, забудь ты о шагах на лестнице, а? Забудь -
и я сумею вознаградить тебя за молчание. Обещаю, Дамян.
Он сидел не шевелясь. Почему бы ему, Дамяну Жилкову, не занять в один
прекрасный день место Даракчиева в консорциуме? Вместе с неотразимой Бебой.
Что ему мешает?
Медлительный обычно ум Жилкова работал лихорадочно. И наконец Дамян
сообразил, как дорого он мог бы заплатить за Бебины вознаграждения. Нет, на
такое он при всем желании рискнуть не мог. Потому что Беба может стать
единственным козырем для спасения.
И была еще одна причина: в глубине души он боялся Бебы. Такая женщина,