"Димитр Пеев. Седьмая чаша" - читать интересную книгу автора

подумала, что, вероятно, вы сослуживец моего мужа.
- Не совсем. Я из милиции. Подполковник Александр Геренский. - Он
поклонился. - Веду расследование обстоятельств смерти вашего супруга. А это
мой помощник, капитан Смилов.
- Я уже имела удовольствие познакомиться с капитаном, - вежливо
улыбнулась Даракчиева.
...У дверей в гостиную хозяйка остановилась, как будто не могла
решиться войти туда, где всего лишь два дня назад был отравлен ее муж. Потом
решительным движением взялась за ручку, распахнула широко дверь и
пригласила:
- Прошу вас!
Они уселись в широкие удобные кресла.
- Прошу извинить меня, - нарушила молчание Даракчиева, - после
возвращения из Варны я еще не была здесь и потому не знаю, чем вас угостить.
- Если можно, минеральную воду. Или лимонад, - попросил подполковник.
- Посмотрю в холодильнике. Обычно он набит до отказа. Они не успели его
опустошить.
Женщина встала и ушла на кухню, а Геренский с удивлением отметил,
сколько ненависти и презрения можно вложить в такое короткое слово "они".
На низком столике Даракчиева оставила свои перчатки и сумку. Не теряя
времени, Смилов быстрыми, но спокойными движениями вытаскивал оттуда
содержимое: красивый носовой платок, золотистую зажигалку, пачку "Кента",
фломастер, изящную пудреницу, два тюбика губной помады, тушь, паспорт,
связку ключей, внушительную пачку банкнотов. Затем все с той же ловкостью,
которой позавидовал бы профессиональный фокусник, он все вновь убрал в
сумку.
Даракчиева вернулась с запотевшей бутылкой лимонада и тремя фужерами.
- Сожалею, что вынужден вас беспокоить, - начал Геренский, сделав
глоток. - Что делать, служба у нас такова, что иногда приходится
разговаривать с людьми в самый неподходящий момент. - Он умолк, ожидая, что
Даракчиева что-то ответит. Но она молчала, и тогда он продолжал: - Я не буду
вас расспрашивать о самом преступлении. Ибо тогда вы находились в Варне.
- На Золотых песках, - поправила она.
- Да, на Золотых песках. Мне интересно другое. Кто, по вашему мнению,
был заинтересован в смерти вашего мужа?
Она вытащила из сумки пачку "Кента", начала разминать в пальцах
сигарету. Потом спохватилась, протянула сигареты им. Они не воспользовались
любезностью - Смилов вообще не курил, а Геренский предпочитал отечественные.
- Могу ли я говорить откровенно? - спросила она, поглядывая на
капитана, который уже начал писать в блокноте.
- Естественно. - Геренский поднес зажигалку к ее сигарете. - Только так
вы сможете помочь следствию.
- Не буду разыгрывать из себя убитую скорбью вдову. Заявляю сразу и
недвусмысленно: мой муж был законченным подонком, - произнесла она
отчетливо. - Вижу, мои слова вас шокируют, товарищ Геренский. Увы, я говорю
правду. Абсолютный подонок. Не было порока, не было гнусности, которые
отсутствовали бы в его репертуаре. Жестокость, разврат, алчность, шантаж,
подлость - вот вам портрет моего мужа.
- Очень странно. Все, кто был здесь в пятницу, в один голос называют
его чуть ли не ангелом. Говорят, он был хорошо воспитан, тактичен,