"Димитр Пеев. День моего имени (Журнал "Техника - молодежи", 1971, NN 2-5)" - читать интересную книгу автора

ты - "водопады", "игрища", "саламандры"!
Отчеканивая суровые, но справедливые эти слова. Теллур, по обыкновению,
делал какие-то записи в научном дневнике. Именно поэтому он не заметил,
как еще в начале его тирады обиженная Рубина отправилась в сторону
распоясавшегося огня.
У самой кромки пламени она обернулась и сказала мстительно:
- Поглядим, поглядим, сухарь ты эдакий, чего здесь больше: мракобесия
религиозного или науки. - И скрылась в огне.
Позднее мы открыли множество других огненных лесов. Излишне говорить,
Астер, что электрические заряды не могли причинить нашим чудо-скафандрам
ни малейшего вреда. И часто в одиночку, вдвоем, а то и всем лагерем
бродили мы под сенью многоцветных огненных дерев. Водили мы туда и тебя,
Астер. Селена настояла на том, чтобы мы изготовили для тебя небольшой, но
прочный скафандрик. Теперь ты мог, прежде чем покинешь свою родную Неогею,
вдоволь налюбоваться ее дикой и мрачной красой.
Минули каких-нибудь три месяца - и новенький завод антивещества,
причудливостью своих форм напоминавший звездолет, восстал среди
омертвелых, холодных равнин.
Вскоре в цехах появились работяги - роботы. Поначалу они чувствовали
себя не очень уверенно: натыкались на торчащие повсюду маховики, рычаги,
шестеренки, даже друг на друга. Однако по мере того, как Регул
усовершенствовал кибернетическую программу ВВР (всеобщего взаимодействия
роботов), действия наших механических помощников становились все разумней.
Теперь, наполненные человеческой мыслью и волей, они наконец стали
напоминать солистов в некоем симфоническом оркестре, объединенных
колдовскими пассами дирижера. Ибо что являет собой даже наисовершеннейшее
электронное сооружение? Гордиев узел из кабелей, мусорную кучу из
конденсаторов, сопротивлений, транзисторов, неестественное
взаимопроникновение металла и пластмассы, - короче говоря, хлам,
макулатуру.


Двадцать четыре тонны - ровно столько антивещества, и ни грамма меньше
или больше, - поставлял завод ежесуточно. Контейнеры звездолета начали
медленно заполняться горючим. Через двенадцать лет экспедиция могла
возвращаться на родину. Если, конечно, за эти долгие годы не случится
каких-либо аварий, бедствий, катастроф. Ибо, как ты уже убедился, Астер, в
чужих мирах (да и не только в чужих!) всего не предусмотришь.


Снилась Атаиру Земля. Ее мосты, вознесенные, как паутинки, над реками,
дубравы ее, пажити, водопады, пещеры, взгорья. Лунный свет снился и
мириады пернатых, чешуйчатых тварей, недвижными зеницами уставившиеся на
Луну. Воспоминания детства пропульсировали над сумеречными звездными
равнинами, стиснули сердце спящего, замедлили ток крови, и без того
замедленный убогой местной гравитацией.
И тогда Атаир пробудился ото сна. Непроглядная темень. Тишина, как на
дне глубокого каньона.
- Время, - тихо проговорил Атаир в темноту, и тотчас электронный
информатор откликнулся голосом далекой флейты: "Девять часов двенадцать