"Владимир Печенкин. Каверзное дело в тихом Сторожце (сб. "Поиск-80") [D]" - читать интересную книгу автора

- Пожалуй... Если дадут санкцию на обыск.
- Уговорите прокурора. Надо разрабатывать версию, что в прошлом у
Машихина есть темные дела, которые ему и отрыгнулись.
- Темные дела есть. Известно, что он до приезда на Украину жил на Урале.
Я делал туда запрос. Вот, познакомься с ответом. Довольно долго Машихин жил
в рабочем поселке Малиниха, работал плотником на заводе стройматериалов. За
хищение этих самых материалов был осужден на два года. Освобожден досрочно и
возвратился в Малиниху, на прежнее место. В конце позапрошлого года уволился
и уехал,
- Много он там расхитил?
- Не сообщают.
- М-да.
- Так обыск-то будет?
- Версия не лишена, как говорится... Попробую уговорить прокурора.

Прокурор дал санкцию на обыск с большой неохотой:
- Нас могут не так понять: вместо подозреваемых вздумали искать у
потерпевшего. Да-да, понимаю, версия...
- Вот именно! При такой неясности не следует отвергать даже
маловероятную,
- Хорошо, попытайтесь.
Дарья Машихина всплеснула руками:
- В моей хате?! Срам перед народом!
Ушинский ее заверил, что обыск пройдет в полной секретности. И постарался
эту секретность обеспечить. Понятых подобрал в гостинице, приезжих: местные
не сумеют сдержать языки. Дарью вызвали утром с работы будто бы для
дополнительного допроса. В хату к ней шли не гуртом: сперва Загаев с
Ушинским, потом Хилькевич с понятыми. Загаев беседовал с унылой Дарьей,
остальные осматривали сенцы, кухню, горницу.
- А что, Дарья Ивановна, вот эта вещица принадлежала мужу? - Ушинский
потрогал транзисторный приемник на комоде.
- Не. Шуму Зиновий не любил. Брат с жинкой ночуют у меня: одной-то боязно
в пустом доме... Брат живет в совхозе, двенадцать верст отсюда. Каждый вечер
на мотоцикле приезжает. Братнево это радио.
Нашлись мужская куртка и сапоги, тоже Дарьиного брата, сорочка его жинки.
Все, что принадлежало Зиновию Машихину, было не новым, потрепанным,
обыкновенным и подозрений никаких не вызывало. Ушинский продолжал осмотр
спокойно, невозмутимо. Но, хорошо его зная, Загаев видел разочарование
оперативника, да и сам уже обдумывал, как станет оправдываться перед
прокурором за бесполезный обыск. Ничего больше не ожидая, он толковал с
Дарьей о том о сем. На вдову нахлынули воспоминания, она разговорилась:
- Простая душа, незлобивый был покойничек Зиня. Компанию любил, даже
ежели не дюже хорошая компания. Везде дружков найдет, отказать им не может.
А утром хворает, болезный.
- Опохмелялся?
- Ну а как же. Только, бывало, глазыньки продерет, лезет в подпол
рассолом отпиваться. В подполе у меня бочонок с огурцами. Весь рассол выпил,
сердешный, аж огурцы портиться стали. Посидит там, в холодочке, а опосля в
магазин потянется.
- Подполье мы еще не осмотрели. Извините, Дарья Ивановна, обязаны.