"Тимофей Печерин. Мышеловка " - читать интересную книгу автора

увязал в долгах, причем перед людьми, которые отнюдь не нуждались в судебных
решениях. Но даже эти люди были всего лишь молотом. А роль наковальни сыграл
пресловутый закон о жилых, промышленных и природных зонах. На беду, места,
где промышлял Рик, относились к последним.
Я уже говорил, что современное законодательство стараниями МКЭК даже к
убийцам стало относиться гуманнее, чем к нарушителям экологических норм.
Поэтому с Риком, застигнутым на месте преступления, поступили предельно
сурово. Его "бизнес" никого не интересовал, значение имел лишь сам факт
посягательства на природу одной из человеческих планет. Суд был скорым, а
приговор жестким: пожизненная ссылка на Нэфус, молодую, нуждающуюся в
рабочих руках, колонию на крайне негостеприимной планете.
Как уж Рику удалось разобраться с кредиторами, без "бизнеса" - не знаю.
Возможно, долги он отработал (или отрабатывал), как сам говорил, "здесь
понемногу, там понемногу". А может, те, кому он задолжал, просто не хотели
иметь с Нэфусом ничего общего.


* * *

К человеку, который, по словам Рика, занимается прослушиванием
переговоров полиции, мы отправились тем же вечером - сразу после бара
"Ракуда". Время было дорого, что же касается объекта нашего посещения, то
он, по словам Ястреба спит редко и нерегулярно, и, в этой связи, времени
суток можно было не стесняться. Преступники ведь не дремлют - и
правоохранительная система, соответственно, тоже.
Я ожидал, что человек, занимающийся прослушиванием, будет кем-то вроде
Германа Ли - витающим в облаках существом средних лет, большую часть времени
проводящим перед компьютером, редко выбирающимся из своей квартиры и
предпочитающим бездушную технику живым людям. Возможно, такой стереотип у
меня сложился от недостатка опыта общения с подобными людьми - работниками
"сферы информационных технологий". Так или иначе, истине мои ожидания отнюдь
не соответствовали.
Специалист по прослушиванию оказался... подростком. Худым бледным и
низкорослым пареньком четырнадцати лет, вдобавок постриженным наголо. Своей
внешностью он напоминал чужого из старых пропагандистских плакатов. Правда,
у тех были непропорционально большие глаза, а встретивший нас паренек
близоруко щурился. А еще он разговаривал по коммуникатору, так что мы стояли
у входной двери минут пять, ожидая, когда откроют.
- Связаться-то не могли? - вместо приветствия молвил паренек тонким,
противным, или, как говорят специалисты, "ломающимся" голосом.
- Не шуми, Пиявка, - беззлобно, но с нажимом, произнес Рик Ястреб, -
если бы могли - связались. Тут человеку надо помочь.
- Если бы я связался, - признался я, - твои бы коллеги...
- Понятно, - Пиявка небрежно указал рукой на табличку, висящую на стене
в прихожей, и, не расставаясь с коммуникатором, отправился в комнату,
видимо, служившую ему кабинетом. Было слышно, как он общался с невидимым
собеседником.
- А почему он - "Пиявка"? - шепотом спросил я у Рика.
- А ты не понял? - усмехнулся Ястреб, - он ПРИСОСАЛСЯ к каналу связи,
прицепился, что не оторвать, тем и живет.