"Тамора Пирс. Выбор Шутника " - читать интересную книгу автора

кто-то тушил мясо. Другие резали лук, чеснок и перец и перемешивали их с
имбирем и лимонным соком.
Али отказалась от острого соуса, который ей предложили добавить в суп.
Она однажды уже попробовала его, еще в Раджмуате, когда впервые ужинала с
прислугой Балитангов. Они ревели и задыхались от смеха, когда она глотала
воду, пытаясь затушить пожар в носу и горле, а потом объяснили, что йогурт
или хлеб действуют в этом случае лучше. Когда пламя внутри поутихло, она
тоже посмеялась вместе с ними. Она хихикала даже сейчас, когда они
подшучивали над тем, что она выуживает из еды кусочки чилийского перца. Доев
свою порцию, Али подумала, что, похоже, привыкает к кухне Архипелага.
Поначалу ей было трудно есть их блюда, и она питалась хлебом и йогуртом,
поглощая их вчетверо больше, чем остальные.
После ужина горничные вымыли посуду. Все собрались вокруг костра:
луарины, полурэка и чистокровные рэка. В Раджмуате у свободных слуг и воинов
был отдельный зал для вечерних посиделок. С рабами они не смешивались.
Здесь, как Али видела, им было слишком одиноко, и они были слишком сбиты с
толку, чтобы отделяться. Кожаная бутыль переходила от одного к другому, и
каждый отхлебывал по глотку. Когда она дошла до Али, девушка понюхала
содержимое и почувствовала ни с чем не сравнимый запах самогона. Она
улыбнулась и передала бутыль дальше по кругу.
- Это же арак, девочка, - успокаивающе сказала Чинаол. Она сидела,
удобно устроившись на мешке риса рядом с Али. - Чистейшее пальмовое вино.
Тебе поможет. Погрей желудок, облегчи страдания.
Али улыбнулась.
- Мой желудок и так горит после ужина, - пошутила она. - Если я еще и
это хлебну, то, открыв рот, подожгу дерево.
Окружающие засмеялись. Чинаол поежилась.
- Значит, твоя доля будет моей, - сказала она и сделала изрядный
глоток.
Цвет кожи разделил домочадцев еще по одному признаку. Мужчины и женщины
из Раджмуата тосковали по дому, хотя и признавали, что жить с Балитангами
было намного лучше, чем в других знатных семьях. А другие слуги, как узнала
Али, включая Улазима, были из Тана-ирских земель на Ломбине. Они впервые
возвращались домой после смерти их первой герцогини, Саругани.
Дома, в Раджмуате, работники так уставали задень, что к вечеру не могли
разговаривать. И, во всяком случае, не с молоденькой новой рабыней. Здесь
Али была уже одна из них. И она могла услышать об интригах при дворе
Риттевона от тех же людей, с которыми они только что вместе сплетничали о
других раджмуатских слугах и рабах.
Они единодушно считали, что король Орон скоро умрет. За последние три
года физическое и умственное здоровье старика ухудшилось. По общему мнению
рэка, трон должен был унаследовать Хазарин, сын Оро-на от первого брака. Они
считали, что Хазарин был такой же странный, как и его отец, и все благодаря
невоздержанности в пище и пристрастию к каким-то снадобьям. Его следующей
прямой наследницей была принцесса Имаджан, но по луаринскому закону женщина
не могла взойти на трон. И последним ребенком короля был Дайневон,
родившийся в том же году, что и Эльсрен, от третьей жены короля.
- Женам Орона что-то не очень везет в этой жизни, - заметила Али. Люди
вокруг нее расхохотались.
- Ты, конечно, права, - со смехом ответил ей Улазим. Ему было за сорок,