"Йен Пирс. Гибель и возрождение " - читать интересную книгу автора

столь тяжелого чувства, как повисшее сегодня в воздухе недоброжелательство,
но воспрепятствовать этому он не мог и не хотел. О примирении не могло быть
и речи, ибо на кону, по глубокому убеждению отца Жана, стояло спасение
человеческой души.
Отец Жан по-прежнему считал себя верным членом ордена. Он не мыслил
себя без него: ему едва исполнилось двенадцать лет, когда местный священник
разглядел в нем нужные качества и забрал из сельской школы в монастырь.
А Ксавье... без сомнения, светлый человек, но - дерзновенный. Конечно,
в давние времена святые тоже не всегда были милосердными и кроткими
проповедниками. Им тоже приходилось отстаивать свои взгляды в жесткой
борьбе. Взять хотя бы святого Бернара или святого Игнасия: о них никто не
скажет, что они были лояльны к чужому мнению. Но сейчас не средние века и
даже не семнадцатый век. Старые методы остались в прошлом, теперь оружие
святых отцов - терпение, такт, способность убеждать; и ни одно из этих
качеств нельзя назвать сильной стороной Ксавье.
Отец Жан печально кивал в такт своим мыслям.
- Закрыт? - переспросил он. - Надолго ли? Боюсь, это была не последняя
наша схватка.
Отец Поль изогнул бровь.
- Что можно добавить к сказанному? Все решено, разве нет? Вы добились
своего и должны радоваться.
Отец Поль мог говорить об этом спокойно, потому что он, едва ли не
единственный из братьев, так и не принял ничьей стороны. Возможно, оттого
что плохо понимал предмет спора. То есть он, конечно, знал, о чем речь, но
не понимал истинного значения разногласий. Ему казалось, что братья могли бы
потратить силы на решение более важных проблем.
- Я победил с перевесом в один голос, - ответил отец Жан. - Всего в
один голос. В прошлом году - что же Ксавье предлагал в тот раз? - его идею
отклонили с перевесом в пять голосов. Так что для него этот проигрыш не
поражение, а скорее победа. Время работает на него.
Отец Поль налил себе апельсинового сока и медленно потягивал его через
соломинку.
- О Господи, как же мне хотелось бы вернуться домой! То, чем я
занимаюсь здесь, не имеет никакого отношения к вере.
Я знаю, - кивнул отец Жан, раздумывая, позволительно ли ему выпить еще
одну рюмочку перно. - Наши раздоры, должно быть, шокировали вас, да это и
неудивительно. Жаль, что мы опять не успели рассмотреть ваш вопрос. Надеюсь,
в следующий раз, когда страсти улягутся, мы все же дойдем до него. Во всяком
случае, я поспособствую этому.

В то же самое время в нескольких километрах от Авентино, в самом центре
города, протекала жизнь совсем другой, более многочисленной организации.
Парадная дверь, недавно оборудованная новой дорогушей электроникой (как
обычно, без всякой необходимости), открывалась и закрывалась, впуская и
выпуская озабоченных полицейских. В тесных кабинетах с искусственным
освещением секретари и делопроизводители сосредоточенно корпели над бумагами
в надежде продвинуться по служебной лестнице. Этажом выше царила полная
гармония: следователи дружно писали, читали, звонили - словом, делали все от
них зависящее, чтобы вернуть народу утраченные ценности итальянского
художественного наследия. А на самом верху, в кабинете, который